Лавочка мадам Фуфур

– Невеста, – с некоторой паузой поправился Веник и продолжил: – Мы познакомимся только через несколько месяцев, но затем мой друг вернёт всех нас на год назад, из-за чего мы позабудем друг дружку. Однако тот же друг с удовольствием расскажет нам о том, как беспечно мы были влюблены. Я бы предоставила событиям развиваться своим ходом, но, к сожалению, за нашими близкими в данный момент охотится ведьма, жаждущая мирового господства, и я вынуждена попросить вас быть осторожнее и внимательно смотреть в глазок, прежде чем открыть дверь.

– Как-то так, – согласился я. – До чего же заманчиво звучит. Хоть книгу пиши.

– Ну-ну, хватит сарказма. Ты-то по крайней мере знаешь Иляну. А вот для меня она – совершенная незнакомка.

– Незнакомка или нет, а ты должен вспомнить, где она живёт. Иначе нам с ней не поговорить.

– Но я без понятия, где она живёт!

– Вспоминай!

– Как?! – раздражённо воскликнул Веник. – Ты, должно быть, чего-то недопонимаешь, Антон. Я её не знаю. Я впервые услышал о ней сегодня – и, между прочим, от тебя. Ты только на секунду поставь себя на моё место: просыпаешься утром, умываешься, завтракаешь, планируешь посетить драконью Ярмарку. По пути заходишь в случайную таверну. Там твой друг ведёт бредовый полумысленный разговор с хозяйкой, после которого оказывается, что ты уже прожил на целый год вперёд и просто об этом не помнишь. Как тебе, Тони? И скажи на милость, откуда я могу знать, где там живёт моя новогодняя невеста? Невесть где!

– Ладно, ладно, пас, стоп, спокойствие! Прости. Только раздоров нам сейчас не хватало… Не помнишь, где живёт Иляна, – попробуем связаться с ней по-другому.

Но чтобы навести справки о мадемуазель, была нужна хотя бы фамилия. Её Вениамин, разумеется, тоже вспомнить не мог.

– Предупреди мою девушку о том, что она не моя девушка, – мрачно буркнул он. – Всё равно я ничего о ней не помню.

– Ладно. Подключаем аналитику. Ты ведь рассказывал мне о ней, чуть ли не все уши прожужжал. Надо подумать, может быть, ты упоминал и адрес. Хотя бы косвенно.

– Ну давай, выкладывай, – желчно проворчал Веник. – Заодно и я узнаю о своей невесте пару-тройку мелочей.

Стараясь не обращать внимания на его склочный тон, я принялся перечислять всё, что мог вспомнить об Иляне.

– Ты говорил, что познакомился с ней в монорельсе. Она была одета а-ля стимпанк: перстеньки, какие-то шестерёнки… Ты говорил, духи́ запомнились: что-то резкое, шоколадное, что ли… То ли платье, то ли свитер цвета хаки. Читала книгу, кажется. Ещё ты рассказывал, что она живёт в коммунальной квартире вместе с мегаогромной семьёй: бабки, дедки, родители, тётки, племяшки… Правда, потом выяснилось, что она всех их выдумала и в квартире обитают только трое: она, её бабушка и дед-учёный. И с дедом там вообще что-то невнятное было… Ещё говорил, что у неё довольно странный дом – сплошной оккультизм. Свечи, карты, амулеты…

Веник недоверчиво хмыкнул.

– Потом ты каким-то магическим образом устроил вам отдельное жильё. Высотка, недалеко от центра, между прочим. Там была очень грубая защитная сетка поначалу, ты ещё говорил, придётся много доделывать… Было видно целых три станции монорельса из окна; очень красивая панорама.

Веник одобрительно покивал.

– Как-то раз я то ли заболел, то ли что-то ещё, и драконов пришлось отправить к вам. Ты вернулся жутко злобный, сказал, что Тоша сожрал у Иляны серёжки и пудру. Велел предупредить об этом Катю-Женю, когда она переедет ко мне…

При воспоминании о Катарине что-то болезненно сжалось, но я отбросил сантименты, тем более что Веник уже вопрошал:

– Кто такие Тоша и Катя-Женя?

– Катя-Женя – это Катарина-Женевьева, там самая вербовщица от Фуфур. Кстати, она тоже была твоей девушкой.

– Надеюсь, не невестой? – встревоженно уточнил друг.

– Нет, нет… Но потом она была ещё и моей девушкой, – пробормотал я. – А Тоша – это Пыхепых, детёныш Ракушки, тот самый дракончик, которого Фуфур клонировала и засунула во временную дыру, чтобы нас приманить.

– Ага, – кивнул Веник, утрамбовывая информацию в своей голове. Мутное, должно быть, это чувство, когда кто-то другой рассказывает тебе о твоей жизни. Похоже на амнезию, с той только разницей, что там речь идёт о прошлом, а у нас – о будущем. – Давай ещё. Три станции монорельса, видимые из окна, – это, конечно, зацепка. Я думаю, таких домов в Полисе не так уж и много. И у меня были прикидки, где я хочу обосноваться для семейной жизни… Но ведь вряд ли Иляна гуляет поблизости, так? Она ведь тоже пока меня не знает?

«Как знать…»

– Думаю, да.

– Вспоминай дальше, – велел друг, усаживаясь поудобнее. – Это интересно!

– Куда уж занимательнее… Ты рассказывал, что в её комнате очень много снежных шаров. Говорил что-то про время: дескать, запускаешь их синхронно, и время, как снег внутри, тоже идёт синхронно. Тебя эти шары очень смутили. Ты ещё сказал, что в тот момент Иляна показалась тебе колдуньей. Был один шарик с трещинкой, и снег в нём шёл вверх. Иляна очень логично всё это объяснила, но ты забыл и мне тоже не рассказал. Но я помню, тебя это очень тревожило, ты даже во сне бормотал об этих шарах.