Льдом и мечом

На Эгорда набрасывается гнев, хочется прыгнуть, вдарить Тиморису по зубам, но тут же себя одергивает. Из-за чего вдруг? Из-за насмешливого тона Тимориса? Вряд ли, уже привык. Спутник и раньше отзывался о походе язвительно, но это просто манеры, не переделать.

— Не знаю, — отвечает Эгорд.

— Эх, ну вы и… летите как на собственные похороны, — вздыхает Тиморис, мечтательно улыбается. — А вот я разыщу всех детишек, которых наделал до Ивиссы. Покатаюсь по миру, узнаю людей. Всех сразу и не вспомнить. Служил как-то при одном важном дяденьке, по ночам сторожил двери в спальню его племянницы, ха-ха, ну и досторожился на свой… кхм…

Он еще что-то говорит, но Эгорд не слушает, вглядывается в горизонт, затянутый мглой.

Утром даль открывает рифы… Очень странные рифы: шевелятся…

— Вы это тоже видите? — спрашивает Тиморис. — Или я головой стукнулся?

— Тоже, — бурчит Милита. — Или стукнулись все трое.

— Где-то уже видел такое… — Эгорд роется в свежих слоях памяти.

Подлетают ближе, на всякий случай поднимаются к облакам.

Берега скалистого острова окружены спрутами. Щупальца подняты выше скал, слегка покачиваются, как водоросли. Из воды выпирают туловища, точнее, крохотные части, бугорки, по ним можно судить об истинных размерах гигантов. Монстры скованы ржавыми, но крепкими цепями, каждое звено как сплюснутое колесо повозки, цепи уходят под воду в сторону берегов.

— Какое-то у меня предчувствие нехорошее, — выдавливает Тиморис.

— Ну прям провидец, — с издевкой бормочет Милита, но взгляд отвести не может, тоже проняло.

— Снижайся осторожно, — говорит Эгорд. — Спруты охраняют не только океан, но и часть неба, быть может, от драконов… Держись от щупалец подальше, кто знает, какая у них длина на самом деле.

— А снижаться вообще надо? — требовательно спрашивает Тиморис, взгляд скачет с Эгорда на Милиту и обратно. — Повернем к логову этого Захрапа, как и хотели. Мало ли что на островах, разбросаны по всему океану, от мира отрезаны, пусть себе живут…

— Что-то настойчиво подсказывает, — с прищуром говорит Милита, — тут есть чем запастись для битвы с демонами. Например, магической силой. Это вам не из рыбок силу высасывать. Спруты явно не по доброте душевной стерегут остров, для такого подчинения воли нужен богатый источник магии.

— Ага, так нам и отдадут! — хмыкает Тиморис.

— Сначала выясним, кто тут, враги или друзья, — говорит Эгорд.

— Да вы чего, в самом деле думаете… — Тиморис осекается, отмахивается. — А-а, кого я уговариваю…

— Не вижу радости, приятель. — Милита пускает дракона кругами вниз. — Хотел же облазить все уголки мира. Вдруг там одна из твоих дочек?

Глава 11

Милита сажает дракона у вершины скалы, на просторной площадке, в скале зияет провал пещеры, сбоку от площадки спускается тропинка. Отсюда частокол щупалец внушительнее.

Остров намешан из камней и травы, зелень мутная, кажется высохшей. Деревьев почти нет, одни подражания — остролистые кустарники.

Со стороны тропы — просторы равнин, рваные полоски ручьев, ветер взъерошивает траву, высокие колосья трутся, рождают низкий вездесущий шепот, будто равнина — огромная гортанная пленка: дрожит, выпускает таинственные слова.

С другой стороны все загромождено скалами.

— Эгорд, ты-то что здесь забыл? — Тиморис смотрит на щупальца. — Мне тут не нравится…

— Милита все равно бы приземлилась, — отвечает Эгорд.

— Переубедил бы, она ж твоя подружка, я бы поддержал.

— Уже не та, которую знал. Если бы всерьез ополчились…

— Что? Убила бы?

— Ну, если бы не убила, то бросила бы в океан или высадила на рифы.

— Хорошая подружка…

— Прежняя Милита и слова бы грубого не сказала. Называла меня старшим братом.

— Мда-а-а… И какой бес ее укусил?

— Зарах. Не укусил, а убил.

— Он же вроде убил ее мужа.

— Милита была частью Витора. Зарах убил Витора, Милита не смогла жить. Ее тоже убил Зарах.

Тиморис задумчиво хмурит лоб, оба наблюдают за немертвой. Девушка закрадывается в пещеру, впереди светится лук, магический луч тетивы натянут, стрела готова сорваться во тьму. Через минуту выходит расслабленной походкой, заводит дракона внутрь.

Морщины Тимориса разглаживаются, глаза как монеты.

— Значит, девчушка рвется мстить за себя?

На сей раз задумываетя Эгорд. Через какое-то время произносит:

— Получается, да…

— Забавно, — говорит Тиморис. — Какая, оказывается, эгоистка. Хэ!

Милита выходит, тут же сворачивает к тропе.

— А его не украдут? — Тиморис догоняет, тычет в черное пятно, где исчез дракон.

— Пусть попробуют, — нахально заявляет Милита. — Нам же легче, будет дракону обед, не придется кормить.

Эгорд шагает в хвосте, мысли где-то далеко, не в этом времени…

Тропа вьется вокруг отвесного склона, узкая полоска непрерывно заворачивает за стену, дальше нескольких шагов не открывает, края рассыпчатые, топот сопровождается шуршанием падающей крошки.