Лебединая башня

– Только что-то незначительное. Все, что стоит помнить, вылетает у меня из головы сразу же.

В школьном кафетерии было полно народу. Голоса трех сотен учеников слились в один неразборчивый гул. Май подхватил растерявшуюся Омарейл под руку и потащил вперед, расталкивая других. Никто не возражал: кажется, такой способ перемещения был вполне нормальным в этом месте. Все пихались, расталкивали других и сражались за свободные места за столиками.

Май посадил Омарейл у окна, «охранять», а сам отправился за едой. Вскоре он появился с тарелкой булочек и двумя чашками какао.

– Не думаю, что смогу съесть столько, – протянула Омарейл.

Озадаченно взглянув на нее, Май ответил:

– Это я себе. Тебе вот, – он взял сверху аппетитную улитку с корицей и протянул ей. – Вы же, девчонки, никогда не едите больше одной булки зараз.

Следующие десять минут Омарейл изумленно наблюдала за тем, как с тарелки исчезали две слойки с изюмом, пирожок с яблочным джемом, песочная полоска, черничный кекс и вафля. Она оглядела фигуру Мая – он был подтянутым и спортивным.

– Куда все это девается? – уточнила она, с подозрением глядя на его плоский живот.

– Учеба высасывает из меня кучу энергии, – пояснил он. – Если я не поем, к концу уроков просто свалюсь замертво. Умственная работа требует тонну калорий.

В это было трудно поверить, но Омарейл пришлось. Она развернула перед собой клочок бумаги, который Май назвал расписанием, и попыталась прочитать изображенные там каракули.

Пока они находились в кафе, к ее приятелю часто подходили другие ребята. Они здоровались с ним, стуча друг друга кулаком в плечо и громко восклицая «Брат!», а затем уходили.

– С тобой никто не садится из-за меня? – уточнила Омарейл, взволнованная таким поведением.

Май поднял брови.

– С чего ты взяла?

– Они называют тебя «брат», но есть садятся отдельно.

Он рассмеялся, заплевав кусочками вафли стол.

– «Брат» – это простое обращение друг к другу, это не значит, что мы духовно так близки, что считаем себя братьями. У всех свои компании, каждый садится обедать там, где хочет. Мы можем пообщаться и в других местах. Вон, с Пулей мы увидимся на «Атлетике», а с Малышом по вечерам вместе играем в музыкальной группе.

Омарейл задумчиво потерла подбородок, а затем уточнила:

– Это что, их настоящие имена?

Он снова расплылся в улыбке.

– Нет. Малыша так зовет его мать, нам это показалось хорошим поводом для издевательств. А потом как-то привыкли…

Омарейл несколько секунд смотрела в окно. Она хотела выяснить правду по поводу рассадки в столовой. Из радиоспектаклей она знала, что в школе существовала иерархия и было очень важно, где и с кем ты сидишь в столовой. Ей не хотелось, чтобы из-за нее у Мая были проблемы со статусом.

– А как ты ел раньше? – спросила она.

Май утомленно вздохнул.

– О, небеса, какая ты зануда. Обычно я присоединяюсь к какой-нибудь компании, которая мне по душе. Просто сегодня я подумал, что ты будешь чувствовать себя неловко в окружении большого числа людей, и предложил сесть отдельно. Я ошибся?

Омарейл прислушалась к себе. Как бы она ни желала проводить больше времени среди людей, мысль о том, чтобы оказаться сейчас в большой компании незнакомцев, вызывала у нее неприятные эмоции. Страх, напряжение. Хорошо, что они сели отдельно. Омарейл определенно требовалось время, чтобы привыкнуть к такой толпе вокруг.

– Ты не ошибся, спасибо, – негромко ответила она.

Май удовлетворенно кивнул и одним долгим глотком выпил целую чашку какао.

«Обществознание» порадовало Омарейл еще меньше, чем «Риторика». Уровень образования, о котором говорил ей Дан Дольвейн, в Астардаре совершенно недотягивал до ожидаемых ею стандартов. Разумеется, она не могла рассчитывать, что учителя в этой школе будут так же хороши, как те, кого выбирали в наставники для принцессы. Ее обучали лучшие специалисты в своих областях. «Общество» вел философ, писатель и социолог, профессор университета Лебрихана, господин Ву. Они с Омарейл рассуждали на различные противоречивые темы, обсуждали варианты устройства общества, сильные и слабые стороны монархии. Много внимания уделяли тому, что такое «идеальный правитель» и почему такой вид никогда существовать не будет. В то же время они говорили о том, как приблизиться к этому образу. Какие черты присущи такому правителю. Как не ошибиться, пытаясь угодить всем.

На уроке «Общества» в школе они – опять – изучали события и понятия давно минувших лет. Ее одноклассники уже прошли тему устройства древнего общества, племенной строй, и сейчас как раз перешли к изучению системы, которую создал Король Сол. Омарейл знала об этом столько, сколько только может знать образованный человек, и даже немного больше. Но она готова была присутствовать на лекции, где рассказывали о вещах, ей известных. Кое-что другое не давало ей покоя: как бороться со сном, который так и наваливался на нее под аккомпанемент монотонного голоса преподавателя?