Lebens-Ansichten des Katers Murr / Житейские воззрения кота Мурра

Прошло несколько времени, я совсем позабыл о цыганке. Однажды, гуляя по Villa Reale, я увидал перед собой даму удивительной красоты. Я пристально всмотрелся в нее и просто изумился перед таким неземным совершенством. Так думал я тогда, грешный человек. Пусть это будет для вас как бы описанием той чудной красоты, которой небо наградило прелестную Анжелу. Около молодой дамы шла, прихрамывая и опираясь на костыль, старая, прилично одетая женщина, которая поражала только своим громадным ростом и какой-то беспомощностью. Несмотря на резко измененный костюм, несмотря на чепец, скрывавший значительную часть лица, я тотчас узнал в этой старой женщине цыганку, встретившуюся мне на набережной. Отвратительная улыбка и легкое кивание головы вполне убедили меня в справедливости догадки. Я не мог оторвать глаз от красавицы. Она как будто пришла в замешательство и выронила из рук веер. Быстро наклонившись, я подал его прелестной даме, причем коснулся ее пальцев и почувствовал, что они дрогнули. В этот миг вспыхнуло во мне пламя греховной страсти, и не знал я, что небо готовит мне первое испытание. Вне себя, озадаченный, опьяненный, я стоял и не видел, как молодая дама вместе со старухой села в карету, стоявшую в конце аллеи. И только после того, как карета тронулась, я очнулся от ошеломляющего чувства и, как безумный, бросился вслед за ней. Я прибежал как раз вовремя, чтобы увидеть, как карета остановилась перед одним из домов на узкой улице, ведущей к площади Largo delle Piane. Обе женщины – и дама, и ее спутница – вышли из кареты, которая тотчас же уехала после того, как они направились в дом; из этого я с полным правом мог заключить, что мне удалось найти их квартиру. На площади Largo delle Piane жил знакомый мой банкир, синьор Алессандро Сперци; сам не знаю, как я надумал немедленно отправиться к нему. Он предположил, что я пришел по делам, и начал поэтому пространный деловой разговор, однако я весь был полон мыслями о неизвестной даме, не слыхал и не видал, что кругом меня делалось, и вместо ответа на вопросы Сперци рассказал ему свое приключение. У синьора Сперци нашлось кое-что сообщить мне, о чем я и не мог даже предполагать: каждые полгода он получает от одного богатого торгового дома в Аугсбурге значительную сумму на имя этой дамы. Ее имя – Анжела Бенцони; что касается старухи, она известна ему под именем фрау Магдалены Зигрун. Синьор Сперци должен посылать в Аугсбург подробный отчет о жизни Анжелы, так что он, постоянно наблюдая за ней, состоит как бы ее опекуном. Банкир высказал предположение, что Анжела Бенцони представляет из себя плод запретной любви кого-нибудь из очень высоких особ. Я высказал синьору Сперци крайнее свое удивление по поводу того, что подобную драгоценность отдают на хранение какой-то двусмысленной старухе, которая шляется по улицам как цыганка в грязных лохмотьях и занимается, вероятно, сводничеством. Банкир возразил, что трудно найти более верную и преданную женщину: с тех пор как Анжеле минуло два года, она находится при ней неотлучно; что касается ее переодеваний в цыганский костюм, это с ее стороны не более, как странная причуда, на которую можно смотреть сквозь пальцы. Не буду слишком распространяться. Старуха в скором времени пришла ко мне, переодетая цыганкой, и сама свела меня к Анжеле, которая с девственной стыдливостью призналась мне в любви. Я все еще думал, что старуха просто посредница в греховных связях, но скоро должен был убедиться в противном. Анжела была целомудренна и чиста, как снег. И там, где я думал отдаться порочным восторгам, я научился верить в добродетель, являющуюся мне теперь, конечно, наваждением дьявола. Чем больше возрастала моя страсть, тем больше я склонялся на доводы старухи, ежеминутно шептавшей мне в уши, чтобы я женился на Анжеле. Сперва это должно было быть тайной, но придет день, и я представлю всему свету свою супругу, увенчанную княжеской диадемой. Происхождение Анжелы таково же, как и мое.

Мы были обвенчаны в часовне, принадлежавшей церкви Сан-Филиппо! Мне казалось, что я попал в райские страны; я удалился от всех дел, оставил службу, перестал посещать то общество, где раньше отдавался предосудительным наслаждениям. Перемена образа жизни выдала меня. Танцовщица, которую я бросил, стала следить за мной и, узнав, куда я удаляюсь каждый вечер, открыла тайну моей любви брату моему Гектору, надеясь тем или иным способом отомстить мне. Брат внезапно пробрался в мое убежище в тот самый момент, когда я был в объятиях Анжелы! Обратив свою навязчивость в шутку, Гектор стал упрекать меня, что я не подарил ему даже дружеской откровенности, однако я заметил, что он был крайне поражен красотой Анжелы. Достаточно было одной искры, чтобы в груди его вспыхнуло пламя страсти. Он стал приходить в те часы, когда надеялся найти меня у Анжелы. Мне показалось, что безумная любовь Гектора встретила ответ. Фурии ревности истерзали всю мою душу. Тут-то я и подпал дьявольским силам ада.