Лед

– Сначала в колледже, – сказала Руфь. – Затем мы жили вместе в Лондоне, пока наши профессиональные интересы не стали слишком разделять нас. Том окончил юридический факультет и сразу активно занялся митингами протеста и журналистикой, так что он был вечно занят. Я участвовала в различных полевых исследованиях в Арктике. Но мы находили возможность видеться. Мы были на Аляске, когда произошла авария на нефтепроводе «Пэрриш ойл», и тогда Том ушел работать в «Гринпис» на полную ставку. А я участвовала в сезонном полевом исследовании в Нунавуте.

Она помолчала.

– Это было началом нашего конца. Было слишком тяжело продолжать тянуть все это. Мы причиняли друг другу боль, так что решили больше не встречаться.

Шон считал медные кнопки на спинке кресла впереди. Он улавливал в застоялом воздухе помещения аромат мятных пастилок, которые кто-то жевал. Ему хотелось оказаться на улице.

– Кроме того дня, – услышал коронера Шон, – когда вы встретились на Шпицбергене накануне затмения. Но эта встреча не была запланирована.

– Если только ее не спланировала медведица. – Руфь Мотт перестала улыбаться. – Я контролировала проведение аутопсии медведицы, которая прибыла из Восточной Гренландии, она была из той самой популяции, которую я изучала, когда мой проект свернули. – Она оглядела зал суда. – Джо Кингсмит здесь?

– Он появится позже, доктор Мотт. Пожалуйста, отвечайте на мои вопросы, а не задавайте их сами. – Коронер выдержал ее взгляд. – Но почему вы спрашиваете?

– Я думаю, Том выяснил что-то, что ему не понравилось. Я думаю, что-то случилось на вилле, что привело к его смерти. Я не думаю, что это был несчастный случай.

После этих слов в зале повисла мертвая тишина, более жуткая, чем сами эти слова.

– Вы знаете, доктор Мотт, что нет никаких сомнений в обрушении ледяной пещеры Мидгардбрина, в которой оказались погребены мистер Каусон и мистер Хардинг. – Коронер подался вперед и проговорил с особой четкостью: – Вы делаете серьезное необоснованное обвинение, будьте добры объясниться.

Она кивнула:

– Вы знаете, как мы встретились в аэропорту, потому что я проводила аутопсию медведицы, застреленной в результате происшествия с туристами. Том пригласил меня составить им компанию за обедом в «Амароке», и я согласилась. Они все приглашали меня, иначе я бы отказалась. Должна сказать, между мной и Шоном когда-то произошла размолвка, и мне было приятно его приглашение. – Она взглянула на Шона. – Это правда.

Все в зале повернулись в сторону Шона.

– Эта размолвка с мистером Каусоном существенна для дознания, доктор Мотт?

– Я вмешалась в семейную жизнь. Я была не права. Извини, Шон.

Он покачал головой – это уже не имело значения.

Соубридж наклонился к Шону:

– Больше так не делайте, пожалуйста.

Коронер приподнял бровь, наблюдая за этим безмолвным общением.

– Доктор Мотт. Касательно вашего мнения о том, что смерть мистера Хардинга не была несчастным случаем. Я хотел бы побольше узнать об этом.

– Я на самом деле была потрясена, узнав, что Том имеет отношение к вилле «Мидгард». Как и многим другим, мне было известно только то, что какая-то британская группа купила эту земельную собственность и развернула там бизнес, причем в обстановке строгой секретности. Ходили слухи, что все это не имело никакого отношения к защите окружающей среды, а было устроено для защиты спутниковой компании за хребтом или чего-то подобного. Почему бы еще им разрешили полеты на вертолетах? Никто на Шпицбергене не имеет таких привилегий. Участие Тома в этом казалось безумием, даже когда он объяснил про ретриты.

– Когда он это сделал?

– За обедом. Они все расписывали мне, какой это грандиозный проект и как подонки со всего мира и мародеры от экологии станут приезжать на арктические каникулы и заключать сделки, а какая-то часть средств будет перечисляться Тому для финансирования образовательных программ по климатическим изменениям или чего-то подобного. Я сказала Тому, что он их лакей. И была еще одна сложность.

– Еще одна?

Руфь кивнула и пригладила волосы знакомым Шону жестом, обычно предварявшим морализаторскую отповедь, испортившую не один приятный вечер. Том был единственным человеком, которому под силу было усмирить ее.

– Если бы я сразу узнала, что Джо – это Джо Кингсмит, то не уверена, что приняла бы приглашение. Потому что именно он был владельцем горнодобывающей компании, сделавшей невозможными мои исследования в Восточной Гренландии.

– Возражаю, ваша честь, подобное на самом деле недопустимо. – Соубридж стоял, улыбаясь. – Мой клиент не помнит тех событий, о которых сообщает доктор Мотт. Кроме того, доктор Мотт не располагает свидетельствами в пользу своих необоснованных обвинений против мистера Кингсмита. Уйдя из ресторана, она больше не участвовала в разговорах с членами группы.

– Участвовала, – сказала Руфь Соубриджу. – Том провел со мной ночь после того, как покинул ресторан. – Соубридж, бросил быстрый взгляд на Шона, и она едва сдержала улыбку, заметив их замешательство. – Вы не знали?

Шон не знал. Он лихорадочно сопоставлял события. Руфь медленно кивнула.