Лед под кожей

– Чудовище из небесных глубин, богохульник пред лицом Божьим, настал день гибели твоей! Во имя Акктликса! Я пришел исполнить Его волю!

– Книга пятая… сто шестьдесят третий стих, – прерывисто комментировал Лукас.

Он не стал тратить дыхание на перевод с ссеина – медианты и сами его найдут.

– Он хочет хладнокровно убить фомальхиванина. Рассматривает это как… казнь. Фомальхиванин… очевидно… неудобен ссеанам…

Зрёгал резко махнул ладонью. Фомальхиванин сжался – последовал оглушительный хлопок. Лукаса ослепил дождь искр. Обжигающий порыв ветра, будто ударная волна, настиг его так резко, что он отлетел метра на три и упал на землю. Кэрол Беннет в нетлоге завизжала. Затем другая волна, третья, но Лукас уже был научен и локтем закрывал голову. В двух шагах от него тлела трава, но уклоняться не было смысла. Он все равно не знал, куда будет направлен следующий удар.

– Господи! Это какой-то… какая-то ментальная битва! Я никогда не видел ничего подобного, – забормотал он с надлежащим изумлением.

Мысленно Лукас поздравил себя: прозвучало неплохо! Ведь, в конце концов, он говорил это для медиантов. Только для них. Он не собирался признаваться, что действительно удивлен. У него не было времени на такую роскошь, как удивление. «Удивление – как камень, о который мысль спотыкается и выпадает из ритма» – так говорилось в одной из книг Акктликса, и иногда это было святой правдой. Лукас не сомневался: задумайся он обо всех последствиях того, что сейчас происходит на его глазах, его мысль зависла бы, как старый компьютер, полный вирусов.

Не из-за того, на что способен фомальхиванин.

А из-за того, что ссеанин ни в чем не отстает.

В нетлоге начался галдеж; настоящий град вопросов. Лукас пришел в себя. Сейчас речь идет об интересах Аш~шада и Совета. Важно каждое его слово. Он объяснял и комментировал, в то время как воздух дрожал от волн одна за другой, Лукас слышал, как Кэрол Беннет визжит каждый раз, когда перед камерами сыплются снопы искр. Лукасу было тяжело говорить. У него болела голова, но не как это бывало обычно. Никаких резких приступов. Лишь тупое, неослабевающее, парализующее давление, мешающее сосредоточиться тем же противным образом, как и инфразвук старого профессора. Но, как и тогда, сейчас у него не было выбора. Лукас маневрировал среди вопросов и возражений своей фомальхивской группы с осторожностью горного гида, который волей-неволей должен как-то увернуться от низвергающейся лавины.

А те двое всё боролись. Блокирование и выпады, на расстоянии, без оружия. Аш~шад вдруг отскочил назад на добрых пятнадцать метров и не переставал отступать. В следующее мгновение он минул Лукаса очередным подобным прыжком. «Он сбегает?!» – подумал Лукас. Ему не казалось, что фомальхиванин в столь безвыходном положении, чтобы пойти на отчаянное отступление. «Он просто хочет убраться из опасной зоны под дорогой», – вдруг осознал он.

Затем бросил быстрый взгляд на небо.

«А у него веская причина спешить!

Мне бы тоже стоило уйти; но я точно не прыгну на пятнадцать метров с места».

Лукас поднялся и побежал за ним. Используя все свои драматические способности, он рассказывал в нетлог о коридоре и ловушке зрёгала.

Вновь два гигантских прыжка: Аш~шад одним махом отдалился еще на тридцать метров. Зрёгал должен понимать, что фомальхиванин бежит. Он бросился за ним в таком же безумном прыжке и резко взмахнул рукой, будто пытался подрезать ему ноги. Лукас уже начинал ориентироваться – движение ладонью наверняка направляет некие энергетические поля. Аш~шад легко блокировал удар. Зрёгал атаковал снова с той же откровенной яростью, и снова неудачно. Но пальцы другой руки в тот же момент незаметно сомкнулись за спиной, будто заплетая петлю… одно лишь мгновение. Они мелькнули в воздухе. До Лукаса донесся звук рвущегося шелка.

Герданская лента соскользнула с лица Аш~шада. Вспышка золота – лента развевается на ветру. И исчезает в траве.

Аш~шад машинально открыл глаза.

И тут же зашатался, его руки ослабли. «Ага, попался, – подумал Лукас. – Черт возьми. Вот это скорость».

Все остановилось. Исчезли все звуки. Фомальхиванин не двигался, застывший в ледяном параличе. Он вытаращил глаза, и подобное выражение лица Лукас видел неоднократно – так реагируют на трёигр люди, когда напрасно пытаются взять себя в руки и сопротивляться. Лишь одна мелочь была другой. Загнанные жертвы обычно сжимали зубы, а их руки цепенели в судороге. Фомальхиванин же стоял непринужденно. Приоткрыв рот.

– Отвернись, Аш~шад! – выкрикнул Лукас. – Это лишь вопрос воли. Нужно отвести глаза!

Он проигнорировал новый поток вопросов из нетлога и снова пустился бежать. При каждом касании ногой земли в виски впивался коготь дракона, но эта боль была далеко не такой невыносимой, как бывало. Лишь подделка. Эхо. Все было странным и эфемерным.