Лед твоих объятий

Я провела пальцами по его груди, повторила этот путь губами, проложила дорожку вниз, к золотистой поросли, узкой стрелой спускающейся к паху, и обхватила ладонью отвердевший член.

Короткий хриплый вдох нарушил тишину спальни, и на мои волосы опустилась тяжелая рука.

— Ребекка, прекрати.

Ага. Так я и послушалась. Нет, уж, милый. У тебя не получится меня игнорировать. Я никому тебя не отдам — ни твоим сомнениям, ни твоему прошлому, ни твоим былым чувствам.

Я склонилась еще ниже и…

Ругательство, вылетевшее из уст мужа, сменилось стоном удовольствия. Вот так, дорогой. Да. Именно так…

А спустя несколько минут, я уже извивалась в яростных объятиях Себастиана и стонала, принимая всю мощь его страсти.

Да… О, да…

Как же я соскучилась по этому доргову Кимли.

Темп становился все быстрее, толчки мужа — все напористее, а внутри вся ярче разгорался пожар.

Да, Тиан. Да…

Мир замер, время растянулось, стало вязким и медлительным, удары сердца оглушающе отдавались в ушах.

Да, Тиан… Люби меня… Бери меня… Сильнее… Глубже… Убеди меня в том, что я не одна… Избавь от боли одиночества…

Кимли гортанно застонал, и мое тело откликнулось на этот стон, погружаясь в жаркий смерч удовольствия.

Когда я пришла в себя, Себастиан сумрачно посмотрел на меня и молча поднялся с постели.

Я наблюдала за ним, не замечая бегущих по щекам слез.

Шарг. Неужели, уйдет?

Кимли одним легким пассом привел себя в порядок, оделся и пошел к двери.

— Ты завтракать будешь? — окликнула я его, стараясь задержать хоть на миг.

— Нет, — коротко ответил муж и потянул на себя ручку, собираясь выходить.

— А к ужину придешь?

— У меня много работы. Ужинай без меня.

Дверь захлопнулась, и я ударила по подушке кулаком. Шарг. Ничем его не проймешь, этого доргова Кимли.

Наша семья разваливается прямо на глазах, а я не могу сообразить, как ее спасти. Думай, Бекки, думай. Нельзя раскисать. Нельзя сдаваться.

Спрыгнув с постели, я потрепала Шанти и направилась в ванную. Ароматная пена — лучшее средство от грустных мыслей. Достаточно совсем немного полежать в теплой воде, чтобы печаль растворилась в ее лопающихся пузырьках.

Я задала нужную программу, дождалась, пока над ванной поднимется белоснежная шапка и перешагнула низкий бортик. Тело, недавно испытавшее наслаждение страсти, расслабилось, но мысли теснились в голове, не позволяя отключиться.

Вспомнился недавний разговор с Анной. Ее удивительные глаза. Внимательный, все понимающий взгляд.

— Я рада, что Себастиан нашел свою единственную, — сказала императрица, едва мы отошли от мужчин и расположились в креслах у окна.

— Не уверена, что мы с Кимли — истинная пара, — с сомнением покосилась на женщину. Она выглядела немногим старше меня, и это нервировало.

— Боги не ошибаются, Ребекка, — серьезно посмотрела на меня Анна.

— Да? Зная вашу историю, трудно в это поверить, — с вызовом ответила я.

Не знаю, какой дорг в меня вселился, но мне так и хотелось сказать новоявленной родственнице какую-нибудь гадость.

— Боги не ошибаются, Ребекка, — тихо ответила императрица, — ошибки совершают сами люди.

Она вздохнула и накрыла мою руку своей.

— Тебе не нужно ревновать ко мне мужа, Бекки. Себастиан никогда не любил меня по-настоящему. Не знаю, рассказывал ли он тебе о проклятии, которое получил, пытаясь пробудить мой огонь, но те чувства, что возникли в его душе — всего лишь наведенные чары.

— И они до сих пор действуют?

Я напряженно ждала ответа. Злость прошла, словно ее и не было, как и желание задеть императрицу.

— Я ощущаю только слабые отголоски.

Анна взглянула на меня, и я увидела в ее глазах искреннее участие.

— Думаю, твоя любовь сумела победить злое колдовство, — серьезно сказала она.

— Любовь? — недоверчиво хмыкнула я.

— Не нужно скрывать свои чувства, Ребекка. Особенно от себя самой.

Императрица мягко улыбнулась и посмотрела на меня с такой проницательностью, что я невольно поежилась. На какую-то долю секунды, мне показалось, что Анна видит меня насквозь.

— Только настоящая любовь способна вернуть Себастиану цельность души, — очень тихо сказала она и бросила взгляд на разговаривающих мужчин. — Он достоин счастья, Бекки.

— А я? Я ведь тоже хочу быть счастливой.

— У тебя еще все впереди, Ребекка. Ты обязательно будешь счастлива, только не противься своей судьбе.

Тогда я умудрилась подпасть под обаяние императрицы и даже поверила ей, но сейчас, видя, как повлияла на мужа встреча с родственниками, я готова была проклинать тот день, когда они появились в Сарте.

Сидели бы в своих Чертогах, чего их на родину потянуло?

Да. Да, я ревновала супруга к его бывшей, и что? Вот такая я несовершенная.

Интересно, Кимли было хорошо с ней в постели? Шарг. Никогда не думала, что ревность — это так больно. Стоило только представить, что Себастиан целовал Анну, занимался с ней любовью, горел в общем с ней огне, душу охватывала невыносимая ярость. Интересно, а император Артур… Как он сумел все это пережить?

Доргов Кимли. Запутал и свою жизнь, и мою, и попробуй теперь все это распутать.

Я схватила полотенце. Нет. Не действует проверенное средство. Вместо того чтобы успокоиться, я еще больше разволновалась.