Лед твоих объятий

– Слушайте, чего вы добиваетесь? – Я с неприязнью уставилась на свежеиспеченного муженька. – Хотите, чтобы я признала, что мужчина – пуп земли? Что ему позволено то, что не позволено женщине? Что он сильнее, умнее и способнее? Так я вам скажу, что это полная чушь. Женщины ни в чем не уступают вам, мужчинам. Ну разве что в первородном гоноре, с которым лично я не собираюсь считаться.

Выпалив эту тираду, я отвернулась к окну.

– Кто он? – неожиданно спросил Кимли.

– В смысле?

– Кто тот мужчина, что вас обидел? – в голосе Проклятого послышалось сочувствие. Доргово, мать его, сочувствие!

– Да пошел ты! – Я с ненавистью посмотрела на Кимли. – Чего ты ко мне в душу лезешь? Думаешь, если нас расписали, так ты теперь получил на меня все права? Даже не надейся. Ты мне никто! А свои права засунь куда подальше!

– Нет, я, конечно, догадывался, что вы питаете ко мне пылкие чувства, но даже не предполагал, насколько они сильны!

Мерзавец холодно усмехнулся и добавил:

– Успокойтесь, Ребекка. Не нужны мне ни ваша душа, ни ваше прошлое, ни ваши секреты. Меня интересует исключительно настоящее, в котором, я надеюсь, вы сумеете взять себя в руки и изобразить перед гостями счастливую новобрачную. Думаю, в вас все же достаточно благоразумия, чтобы не причинять боль своим родным.

– Посмотрим, – буркнула в ответ.

Кимли серьезно посмотрел на меня и каким-то странным тоном произнес:

– Нам осталась еще одна формальность.

Ответить я не успела. Найденыш легко щелкнул пальцами, и перед глазами у меня заклубился белый туман, а уже в следующую секунду салон двига исчез, и мы с Кимли оказались в какой-то просторной пещере. Вокруг высились огромные снежные сугробы, с потолка свисали длинные сосульки.

Я растерянно огляделась. Душу окатило холодом. Как такое возможно? И что за странное место? Почему-то вспомнился тот случай, когда моя эска упала в ущелье и я едва не задохнулась под толщей снега.

– Где мы? – Я посмотрела на новоиспеченного мужа.

– В святилище древних богов, – бесстрастно ответил тот.

Лицо Кимли неуловимо изменилось. Сейчас он был совсем не похож на того, каким я его видела раньше. Мужчина стал выглядеть старше, в нем будто проступили все прожитые века, губы сжались в тонкую линию, под глазами залегли глубокие тени. Мне стало не по себе. Появившийся на месте привычного уже Кимли незнакомец пугал. Это какая же у него магия, если он так запросто телепортировался из летящего двига? Даже мой отец, давно вошедший в силу ледяной, не имел таких способностей.

Кимли прошел к одной из стен пещеры, на которой застыли странные блестящие подтеки, и провел рукой по голубоватой поверхности. Лед под его пальцами дрогнул, и я услышала тихий звук капели. С каждой минутой он становился все громче, и вскоре из белого мрамора оттаявшей стены зажурчал быстрый ручей. Серебристые струи прокладывали себе дорогу сквозь прозрачную толщу, и там, куда попадали их брызги, все мгновенно менялось. Пещера преображалась, превращаясь в самый настоящий храм – с жертвенником, статуями богов и белым каменным алтарем.

– Асваршан квадлор! – голос Кимли зазвучал иначе, в нем послышались властные ноты и холод льда.

Пространство засверкало разноцветными искрами, подернулось какой-то необычной, слегка потусторонней дымкой, и из стены вышел полупрозрачный старик. Странное голубое одеяние, напоминающее древнюю хламиду, длинные, собранные в косу белые волосы, бесстрастное лицо, худые кисти рук, торчащие из укороченных рукавов. Жрец? Помнится, дядя Сэмюэл рассказывал, что жрецов хоронили прямо в стенах святилищ.

– Ваше величество, вы звали меня?

Призрак склонился перед Кимли в глубоком поклоне. Ничего себе! Это что, старик до сих пор считает Проклятого императором? Неужели он тоже из Старой эпохи?

– Я больше не император, фра Собиус, – поправил жреца Кимли.

– В Вечности вы остаетесь одним из череды императоров, – не согласился тот. – Зачем вы потревожили мой загробный покой, ваше величество?

– Хочу провести обряд единения, – ответил Кимли.

Я смотрела на новоиспеченного мужа и не узнавала его. Лицо Проклятого заледенело, в нем явственно проступило что-то жестокое, древнее, какая-то неведомая и непривычная сила, от которой мой лед цепенел и сердце билось чаще. В удивительных синих глазах медленно кружила метель. Ее движение завораживало. Такой Кимли пугал и все же невольно притягивал. Хотелось смотреть на него не отрываясь и ждать, что он скажет.

Я невольно поежилась. Странное ощущение.

– С кем, ваше величество? – тихо прошелестел жрец.

– С Ребеккой Гринделл, – Кимли взял меня за руку.

Этот жест вышел таким властным и одновременно нежным, что у меня внутри что-то дрогнуло. И захотелось… Дорг! Ничего мне не захотелось! Глупости все это.

– Подойдите к жертвеннику, миледи, – глядя на меня, еле слышно произнес старик.

Его полупрозрачная фигура слегка поблескивала в голубоватом свете пещеры.

Я сделала шаг вперед и остановилась у большой ледяной чаши.

– Преклоните колени, – произнес жрец, и его голос разнесся под низкими сводами невнятным эхом.