Лед твоих объятий

– Мы пройдем порталом во дворец, а оттуда – в район гонок. Пошли, Себастиан. Не думай о плохом. С твоей женой все будет в порядке. Мы ее обязательно найдем.

* * *

– Ну что?

Он сложил ледяные крылья и устало посмотрел на Лефлера.

– Ничего, милорд, – виновато покачал головой секретарь главы разведки и уставился на острые грани, выступающие из-за его спины. – Никаких следов.

Унаши сатар! Поиски идут уже вторые сутки, но результата до сих пор нет.

– Кардены слишком сложный район, туда и в обычное-то время трудно добраться, а уж сейчас, когда бушуют грозы, и подавно, – не выдержав его взгляда, принялся оправдываться Лефлер. – Наши люди прочесывают каждый квадрат. Леди Кимли могло отнести к западу, там самые труднодоступные расщелины. Если ее двигор застрял в одной из них, то это как раз объясняет, почему мы не можем его обнаружить.

– Мои поиски тоже ничего не дали, – устало сказал он.

Перед глазами встало бесконечное снежное месиво. Он летел в этой белой круговерти, из которой неожиданно выныривали то острые каменные выступы, то черные вершины, то огромные ледяные наросты, оставшиеся в Карденах еще со времен полной изоляции Сартаны от остального мира, и ничего не чувствовал. Ни малейших проблесков. Ни одной живой искры на много рье вокруг.

Двое суток он провел в безжизненном ледяном пространстве, пытаясь найти жену. Раз за разом облетал неприступные пики, спускался в глубокие расщелины и поднимался выше облаков, испытывая свою ледяную сущность на прочность, но все напрасно. Ребекки нигде не было.

– Не отчаивайтесь, лорд Кимли. Мы делаем все возможное, – попытался утешить его Лефлер. – Мы обязательно найдем леди Кимли.

«Живую или мертвую», – про себя договорил он то, что не сказал секретарь.

Он пытался. Пытался понять, жива Ребекка или нет, но так и не смог. В голове шумело, сердце застыло в груди снежной глыбой и давило, давило, давило. Он сбивался и сам не понимал, что чувствует. То ему казалось, что он нащупал слабую ниточку жизни жены, но уже в следующую секунду его сковывал холод, и душа ощущала бесконечное одиночество.

Он не думал, что потерять истинную половину так больно. Теперь он хорошо понимал, что чувствовала Энн, когда погиб Артур. Мир потускнел, краски поблекли, все стало пресным и серым. И ладно Анна. Она любила мужа, но он… Он совсем не предполагал, что успеет так сродниться с искрящейся, фонтанирующей энергией Ребеккой. Еще пару дней назад, даже отстраняясь от супруги и держа ее на расстоянии, он чувствовал незримую связь с ней. А теперь… Теперь там, где раньше веяло ласковым теплом, зияла пустота. Страшная, холодная пустота. И он рвался заполнить ее, вернуть ту, что одним своим присутствием отгоняла всех его демонов.

Крев сатари! Бесполезно. Никакие заклинания не действовали. Ледяная магия оказалась бессильна, и это выводило его из себя.

Он скрипнул зубами и грязно выругался. Единый, какой же он глупец! Снова все потерял. Сам. По собственной воле. Прошлое ничему его не научило.

Он подпер рукой голову и стиснул зубы. Его угнетало собственное бессилие. Хотелось взорвать к доргу весь этот проклятый мир, разнести по камушку ненавистные Кардены, разметать все вокруг ледяной силой и громко закричать от безысходности. Боль, терзающая душу, искала выхода, а он ничего не мог сделать. Бекки пропала и не оставила ни малейшего следа.

Крылья яростно взметнулись, смахивая со стола бумаги и приборы. Лицо затянуло ледяной маской, ногти заострились, превращаясь в сверкающие тонкие когти. Секретарь испуганно вздрогнул, и он опомнился. Нельзя пугать простых людей.

Он вернул себе обычный облик и посмотрел на неподвижно лежащего у порога арса. Серебристая шерсть щенка потускнела, хвост уныло повис, глаза смотрели печально и безнадежно.

Ему стало не по себе. Шанти был связан с Ребеккой прочными узами, и если щенок так себя ведет, значит, с его шаэри все плохо. Шарг!

Он забрал арса у родителей Ребекки, где та его оставила, но малыш ни на что не реагировал и почти ничего не ел. Парное мясо так и оставалось нетронутым, хотя слуги постоянно меняли куски баранины на свежие. Всего однажды им удалось напоить щенка молоком, хотя для этого пришлось вспомнить прошлый опыт и воспользоваться бутылкой с соской. Той самой, из которой кормила арса Бекки.

– Шанти, где твоя хозяйка? – тихо спросил он.

Малыш подошел, молча положил свою лобастую голову к нему на колени и поднял грустные глаза. Во взгляде арса сквозила безнадежная тоска. От прежнего веселого и крепкого щенка почти ничего не осталось.

– Мы ее найдем, – убеждая скорее себя, чем арса, пообещал он и повторил: – Обязательно найдем.

Шанти уныло тявкнул и снова уткнулся в его колени.

– Лорд Кимли, – напомнил о себе секретарь. Голос его дрожал. – Я могу идти?

– Да, Лефлер, – ответил он. – Иди.

– Его величество просили напомнить, что ждут вас вечером на Совете.

– Я помню, – равнодушно кивнул он и погладил Шанти по голове.

Сейчас Шанти был для него самым близким существом и единственной ниточкой, связывающей его с Ребеккой.