Led Zeppelin. Самая полная биография

Тем не менее, британские издания продолжали вести себя как заправские чирлидеры. В восторженной рецензии «Melody Maker» шоу Led Zeppelin было названо «настолько каноничным рок-концертом, что просто невозможно представить, чтобы другая группа смогла их превзойти». Вторили им и в «Record Mirror», которые провозгласили концерт «ночным восторгом, который запомнится на тысячелетия вперед». Даже такие невротики, как «The Guardian», «Daily Mail», «The Observer» и «The Times». Реакция Led Zeppelin на прессу осталась прежней. Музыканты считали, что заслуживают большего. И хотя восторженные дифирамбы Криса Уэлча из «Melody Maker» ничуть не уступали самозабвенным и страстным ариям Карузо, по прибытию в «Earls Court» журналисту сообщили, что «для работников его издания билетов нет, и вожделенный пропуск пришлось брать у перекупщика». Похоже, кто-то в группе обиделся на его сдержанную рецензию на Houses of the Holy и решил преподать Крису урок. Что поделать, когда речь шла о рецензиях на альбомы, Led Zeppelin отвергали любые, даже самые осторожные, хоть и объективные замечания.

Такое же наказание постигло Чарльза Шаара Мюррея, одного из давних поклонников группы из журнала «New Musical Express», которого угораздило рецензировать шоу, на котором Роберт прожевал слова «Stairway to Heaven». Роберт решил, что настало время свести старые счеты. Во время шоу 23 мая в «Эрлс-корт», перед тем как исполнить «Stairway», он схватил микрофон и начал поносить Мюррея со сцены. «Несмотря на то, что говорит Чарльз Шаар Мюррей, мы продолжали выступать, – сказал он абсолютно равнодушной аудитории. – Я думаю, что психиатр уже к вам направляется, Чарльз. Просто держитесь. Стисните зубы. А пока постарайтесь получить удовольствие».

«Зрители не понимали, какого черта он несет. Но это наглядно показало, какими обидчивыми и неуверенными в себе они оставались», – говорит Крис Чарльсворт.

Если отбросить все недостатки, концерты в «Эрлс-корт» показали британским фанатам, что Led Zeppelin устояли перед соблазнами Северной Америки. Они не забыли свои корни и выложились на все сто «для наших семей, друзей и людей, прошедших с нами через все трудности». Ребята вывернули себя наизнанку, понимая, что одному только Богу известно, когда они вновь вернутся домой.

«Крепкого всем здоровья и держите кулачки за мое», – сказал Роберт.

Роберт и предположить не мог, как отзовется в будущем это невинное прощание. В следующие два года к публике со сцены он не обратится ни разу.

[2]

Led Zeppelin больше не могли откладывать свою эмиграцию. 26 мая 1975 года, на следующий день после третьего концерта в «Earls Court», музыканты разбежались по безопасным углам. Джон Пол Джонс с женой Мо и дочками улетел в Швейцарию, тогда как семья Бонэма отправилась на виллу в Сен-Поль-де-Ванс у самого Лазурного берега. Джимми Пейдж присоединился к Питеру Гранту в Монтре для обсуждения летнего турне, а затем отправился в Рио-де-Жанейро, чтобы познакомиться с зажигательной бразильской музыкальной сценой. Роберту Планту не терпелось отправиться в путешествие. С женой и двумя малышами, они собрали вещи и отправились в Агадир, марокканский прибрежный городок у подножия Атласских гор, ничуть не уступающий Ницце или Майами. Из Агадира они рассчитывали отправиться в путешествие по всей стране и, в конце концов, добраться до Марракеша.

Далеко не все восприняли отдых с энтузиазмом. Джон Пол негодовал, что его заставили покинуть свой дом. «Он постоянно названивал мне в офис и говорил, как сильно хочет вернуться в Великобританию», – вспоминает Кэрол Браун, которая была настоящим авиадиспетчером в лондонском офисе «Swan Song». Вскоре Бонзо был сыт по горло: ему надоело жить на юге Франции, где он не знал языка. «Он не мог переварить изысканную французскую еду и постоянно требовал стейк и чипсы», – говорит Салли Уильямс, подруга Мика Хинтона, роуди Бонзо, которого тот пригласил в качестве личного слуги. Также заехал Ричард Коул, чтобы поплескаться в бассейне виллы вместе с Бонзо и его сыном Джейсоном. «Когда Джон не был пьян, он был как ребенок, – вспоминает Уильямс. – Но после нескольких рюмок или неверно понятого слова дело тут же приобретало жестокий оборот». Именно это и произошло однажды вечером в июне, когда Бонзо устроил вечеринку в казино в Монте-Карло, после которой был изгнан французскими властями.