Ледария. Кровь и клятва

— И вернулся? — тон Гансварда стал аккуратным, как в разговоре с помешанным.

Кэларьян выдохнул, глядя в пол. Голова казалась тяжелой, как чугунный утюг.

— Я уже говорил тебе, что умершие могут вернуться.

— И твердил, что вернешь Эмилию. Тогда ты сходил с ума, Кэл. И я тебя не виню.

Он снова ударил по больному месту, так легко, словно все это было выдумкой.

— Не будем об этом. Я хочу сказать, что, умирая, люди остаются "живы" на Темной стороне. Но Ригелли…

Он запнулся, не зная, как объяснить. Души принесённых жертв должны были разорвать Ригелли изнутри, как надутый бычий пузырь, но он был здесь, он не рассеялся и стал сильнее. Мог ли он поглотить их? Мысли с трудом ворочались в усталой голове. Объяснения все равно не помогут.

— Я видел Ригелли и не знаю, на что он теперь способен. Я прошу тебя уехать.

Гансвард отвернулся к огню. Он был спокоен, как человек, предпочитавший не ждать опасность, а встретить ее лицом к лицу.

— Ты ничего не исправишь тем, что отошлешь меня теперь, когда все это уже не имеет смысла. Мы все не молодеем, и я лучше помогу тебе, чем проведу остаток дней в какой-нибудь богадельне, жалея, что не помог. Я и раньше поступил бы также. Пора бы тебе понять.

Как объяснить ему, что он ничем не поможет? Кэларьян набрал воздуха, чтобы решиться на этот жесткий ответ, но тут внизу загрохотала дверь. Кто-то стучал в дом, и он явно не церемонился, раз сам откинул щеколду на калитке и прошел через сад.

Кэларьян выскочил на лестничную площадку, сердце зашлось в лихорадочном стуке. Что это значит, они уже здесь? Навард выполз в едва запахнутом халате и недовольно крикнул: «Да кто ж там стучит?» Что ответили, не было слышно, но он неожиданно шустро открыл дверь, и внутрь шагнул человек в плаще. В тишине отчетливо звякнули о порог шпоры, а когда незнакомец откинул плащ, стал виден массивный золотой пояс. Что забыл рыцарь в доме философов, да еще посреди ночи?

— Лорд Дагобер требует к себе магистра Кэларьяна, — проговорил гость. — Немедленно.

Навард что-то заворчал, но Кэларьян уже спускался в холл, чувствуя, как отступившая паника покрыла все тело испариной. Как не вовремя! Что бы ни понадобилось герцогу, неужели это не могло подождать до утра?

— Что стряслось? — спросил он с середины лестницы, давая отдых разбитому колену и пытаясь унять раздражение. Рыцарь поднял голову — его серьезное лицо заставило Кэларьяна устыдиться. Возможно, кто-то болен или что-то случилось с леди Ливией, и придворный лекарь надеется на его знания, но тогда его придется разочаровать — глорпская медицина не для южан. Они не будут пить оленью кровь и обливаться ледяной водой.

— Магистр, я должен отвести вас во дворец, собирайтесь, — этот тон не допускал возражений.

Кэларьян скрестил на груди руки, готовый отказать самому Дагоберу, лишь бы скорее выпроводить гостя и заниматься проблемой, куда более важной.

— Я никуда не пойду, пока не пойму, что случилось.

Рыцарь оглядел его ночную рубашку и голые ноги так, будто и сам не понимал, стоит ли этот старый философ такой чести. Потом он сделал нетерпеливый жест Наварду, чтобы тот не подслушивал. Слуга поплелся в кухню, а Кэларьян преодолел последние ступеньки и встал перед рыцарем. Тот наклонился к самому его уху:

— На город наступают войска, — зашептал он. Кэларьян сморгнул, не сразу понимая смысл. — Два дня назад перешли границу с Беренией. Авангард будет здесь утром.

Несколько мгновений он вообще не понимал того, что услышал. Все мысли были заняты Ригелли, но постепенно образ сотен марширующих солдат заполнил сознание. Последний раз он видел действующую армию лет пятнадцать назад, и давний страх перед огромной силой снова зашевелился где-то в желудке — сейчас Кэларьян был не на той стороне.

— Нас обвиняют в укрывательстве казначея Берении и краже королевских налогов. Мы отправим гонцов к Вилиаму Светлому, — рыцарь нетерпеливо переступил с ноги на ногу, — и лорд Дагобер рассчитывает, что, как бывший советник короля, вы нам поможете. Время есть до рассвета. Прошу, скорее!

Кэларьян молча кивнул и стал вновь подниматься, неловко отставляя вбок больную ногу. Поравнявшись с Гансвардом, он схватил его за рукав:

— Ганс, — он постарался, чтобы тот понял, насколько это серьезно. — Карланта…

— Я пригляжу за ней.

— Умоляю, побудь рядом до утра. И пусть никуда не выходит, пока я не вернусь! — он потряс руку друга и захромал в свою комнату.