Ледария. Кровь и клятва

— Вот, кто нам поможет! Там, в долине, — Карланта махнула в сторону Кэларьяна, — живет Волшебник!

Кэларьян поперхнулся. Что? В Игре это была встреча с Мудрецом, с ученым. А волшебниками он называл фокусников и шарлатанов, заставляющих людей верить, будто они обладают необъяснимыми силами. Нет, конечно, если бы кто-то увидел, как он приманивает рыбу по жиле свечения, то счел бы настоящим волшебником, но это уже совсем другая история. Игра же питала разум, а не впечатления, а Ригелли никогда не мешал Искусство с фокусами. Воспоминания о нем и так задели старые раны, не хватало только колдовства.

Кэларьян хмуро наблюдал за тем, как дети ползут к нему по балке и спускаются на стол. Похоже, сейчас даже это не волновало Карланту — улыбаясь во весь рот, она сама уселась прямо перед тарелкой с мясом.

— Мы пришли, чтобы узнать тайну! — провозгласила девушка на глорпском и на всеобщем, хотя Кэларьян прекрасно ее понимал. — Старейший, ты видел, кто украл у вожака корону?

Кэларьян степенно кивнул. Именно в покоях Мудреца принцы узнавали, где спрятана корона, но для этого нужно было задать правильные вопросы, исходя из того, что они выведали за день. Попыток было шесть, мудрец отвечал только «да» или «нет». В свое время Адемар блестяще справился с этим, не дав Лотпранду и рта раскрыть.

— Это был дракон?

Кэларьян покачал головой. На лицах детей отразилось разочарование, смешанное с облегчением. Дракон — это страшно. Но, честно говоря, тот, кто по плану Ригелли охранял корону, казался Кэларьяну не менее страшным.

Карланта на миг задумалась, вспоминая, потом выпалила:

— Это был Великан!

Кэларьян кивнул. Иначе этого гвардейца и не назовешь — капитан был человеком огромного роста и огромной силы, принцам здорово от него досталось. Ссадины и синяки заживали еще месяц, а рассеченную бровь Адемара навсегда украсил шрам, но Кэларьян не слышал, чтобы король гневался. Он хотел испытать сыновей и остался доволен.

— Великан прячется на западе?

— Нет.

— На востоке?

Полог располагался где-то между направлением на север и восток, но все же ближе к востоку, так что Кэларьян кивнул:

— Да.

Все взгляды метнулись к шкурам, висящим на длинных жердях. Не дав братьям опомниться, Карланта спрыгнула со стола, сорвала с крючка шубу Кэларьяна и загородила вход в полог. Шуба делала ее огромной. Расставив руки и переваливаясь с ноги на ногу, она прогрохотала:

— Кто потревожил мой сон?!

Мальчишки кинулись бороться, и Кэларьян не сомневался, что теперь Ирбег возьмет верх над сестрой. Тот подождал, пока Сагран и Хатс увязнут в борьбе — голова каждого попала в крепкий захват и они вслепую пинали шубу, — пока малыш Ларт, как клещ, вцепится Карланте в ногу, и только тогда ударил ее под коленку, лишая равновесия. Девушка качнулась, дети поднажали и…

— Осторожно!

Но было поздно — они упали на стенку полога, одна из жердей переломилась, и дети, шкуры и собаки смешались в одну большую кучу.

— Корона! — глухо крикнула Карланта из самой гущи. Они наверняка ее раздавили.

Глорпы завозились, разбрасывая шкуры, и Сагран победно завопил, вскинув руку:

— Моя! — Он, конечно же, не думал о том, что был лишь вторым сыном вожака.

Будучи третьим, Хатс тем более ни о чем не думал, когда боднул брата головой в живот и вырвал помятый венец у него из рук.

— Нет, моя! — Для верности он отвесил Саграну звонкую оплеуху.

Кэларьян вылез из-за стола и поспешил к полю боя, не зная, с какой стороны подступиться. Маленькие глорпы ничуть не походили на хилых семинаристов, которых ему когда-то доводилось разнимать.

— Эй! Прекратите! — пропыхтела Карланта, выбираясь из застрявшей под обвалом шубы. Ларт перелез через нее и тут же получил по макушке от Ирбега, который все-таки не сдержался и заработал кулаками, зная, что по южному закону корона принадлежит ему. Кэларьян едва успел выхватить малыша из свалки.

— Разошлись! Живо! — Карланта поднялась среди всего этого бедлама, как настоящий разъяренный великан. — Хватит! — Она разняла братьев, но удержать их вдали друг от друга было невозможно. Обычно слова у нее быстро сменялись тумаками, но в этот раз девушка упрямо призывала братьев мириться. Кэларьян видел в ее глазах досаду.

— А ну, прекратили! Принцы никогда не дрались! Дедушка, скажи им! — этот возглас был полон разочарования.

— Никогда! — серьезно подтвердил Кэларьян.

Дети пристыженно утихли, но сказанное, конечно, было не совсем правдой. Кэларьян опустил Ларта на пол и прошел обратно к столу. Карланта ворчала на неудавшихся принцев, плюхнув корону на голову старшему. Средний покаянно жал ему руку, а третий поглядывал на венец, не желая сдаваться. Как они походили сейчас на сыновей короля! Старшие действительно никогда не дрались, удивляя двор искренней дружбой, но с младшими было иначе. И если Бренельда Кэларьян видел лишь во младенчестве, то с Сейтером имел весьма неприятное знакомство.