Леди-чертовка

– Даже если Ларсон не отец ребенка, – заговорил Рэнсом, – у вас имеются исчерпывающие доказательства злоупотреблений с его стороны. Свою позицию душеприказчика и распорядителя имущества покойного он использовал для того, чтобы заложить наследство вашего сына, а полученный заем тратить по собственному усмотрению. Виновна здесь и ссудная компания: ей следовало обеспечить надзор за тем, чтобы ссуда шла по назначению – только на благоустройство земель.

– Все полномочия душеприказчика с Эдварда нужно снять немедленно, – заговорила Феба, сжав в кулаке носовой платок. – Однако я хочу решить дело так, чтобы причинить как можно меньше вреда Рут и ребенку. Им и так досталось.

– Бедная женщина живет всего в восьми комнатах, – саркастически заметил Уэст.

Феба повернулась к нему, погладила его рукав:

– Бедная женщина скрывается от позора. Ей не могло быть больше семнадцати, когда они с Эдвардом… когда началось их знакомство. Теперь она живет под чужим именем, не может открыто встречаться с семьей. А у маленького Генри нет отца. Они заслуживают сострадания.

Уэст скривил губы и жестко заметил:

– С тобой и твоими сыновьями поступили подло. Мое сострадание распространяется только на вас.

Лицо Рэнсома при словах Фебы смягчилось, глаза зажглись теплым голубым светом.

– У вас, миледи, на редкость доброе сердце. Видит бог, я предпочел бы принести вам новости получше.

– Не могу выразить, как ценю вашу помощь, – пробормотала Феба, совершенно ошарашенная и подавленная свалившимся на нее грузом. Какая запутанная история! И сколько трудных решений теперь придется принять!

Несколько секунд Рэнсом молча смотрел на нее, а затем заговорил мягко и ободряюще:

– Моя матушка всегда говорила так: «Не можешь избавиться от бед – хотя бы не принимай их близко к сердцу».

Рэнсом покинул особняк Клэр так же стремительно, как здесь появился, забрав с собой финансовую документацию. Бог знает почему, но после его отъезда настроение Уэста моментально упало. Он сделался мрачен и молчалив, затем сказал Фебе, что хочет побыть один. Заперся в кабинете и не выходил оттуда по меньшей мере часа четыре.

Наконец Феба решила заглянуть к нему. Легонько постучав, толкнула дверь и вошла в кабинет. Уэст за столом что-то писал. Перед ним лежало уже не меньше десяти страниц, исписанных мелким аккуратным почерком.

– Что это такое? – спросила она, остановившись у него за спиной.

Уэст отложил перо и устало потер затылок:

– Список рекомендаций по ведению хозяйства, первоочередные нужды и долгосрочные задачи. Я хочу, чтобы ты четко понимала, что необходимо сделать в первую очередь и какие сведения для этого требуются. Это твой план действий после того, как я уеду.

– Боже правый, ты что, уже и чемодан собрал? Говоришь так, словно уезжаешь завтра.

– Не завтра, но скоро. Не могу же я остаться здесь навсегда. – Он сложил страницы в стопку и придавил сверху стеклянным пресс-папье. – Тебе придется нанять квалифицированного помощника. Думаю, твой отец сможет кого-то порекомендовать. Кто бы это ни был, он должен выстроить отношения с арендаторами и, черт возьми, хотя бы делать вид, что твои дела ему небезразличны!

Феба вопросительно взглянула на него:

– Ты на меня сердишься?

– Нет. На себя.

– За что?

Его лицо омрачила хмурая гримаса.

– Приступ привычного отвращения к себе. Не обращай внимания.

Такая раздражительность и уныние были совсем ему несвойственны!

– Пойдем прогуляемся? – предложила Феба. – Ты слишком долго сидишь в четырех стенах.

Он покачал головой.

Тогда Феба осмелилась затронуть тему, занимавшую мысли их обоих.

– Уэст, скажи: разве ты на месте Эдварда не…

– Хватит! – оборвал он. – Это нечестно по отношению и к нему, и ко мне!

– Я не стала бы спрашивать, если бы не нуждалась в ответе.

– Ты и так знаешь ответ! Единственное, что здесь важно, – благополучие мальчика: это у него не было и нет выбора. После всего, что я пережил в детстве, ни за что не бросил бы собственного сына и его беззащитную мать на произвол судьбы. Да, разумеется, я бы на ней женился!

– Такого ответа я и ждала, – тихо ответила Феба. Теперь она любила его еще сильнее прежнего, если такое возможно. – Значит, у тебя нет незаконных детей.

– Нет. По крайней мере, у меня есть все основания так думать. Но полной гарантии нет. Для женщины, которая не любит неприятных сюрпризов, у тебя талант выбирать неподходящих кавалеров.

– Тебя нельзя ставить в один ряд с Эдвардом! – возразила Феба. – Он позаимствовал деньги из наследства моего сына. Ты никогда такого не сделаешь – не навредишь ни Джастину, ни Стивену.

– Уже навредил. Они это почувствуют, когда станут старше.

– Господи, о чем ты?