Леди Клементина Черчилль

Этот закон, введенный в сентябре, требовал, чтобы владельцы бизнесов обеспечивали постоянное дежурство для наблюдения за пожарами – как в зданиях, так и вокруг, чтобы предотвратить дальнейшее распространение огня, особенно от этих вездесущих зажигательных бомб, что сыпались на Лондон по ночам.

– Я не думал включать в число сограждан жену премьер-министра. Ты достаточно делаешь для страны, и премьер-министру нужно, чтобы ты была рядом с ним. Это не твое место, – орал он на меня, словно я одна из его подчиненных.

Его поведение лишь укрепило меня, так что я встала и заявила:

– Уинстон, я сказала тебе о моем дежурстве только чтобы ты учел это в своем расписании. Как тебе известно, я публично ответила министру внутренних дел Моррисону на его жалобы по поводу того, что на дежурства не хватает людей, посоветовав его обратиться ко всем женщинам среднего возраста с пассивным доходом и призвать их дежурить в качестве пожарных наблюдателей. Теперь, когда я призвала женщин, как я могу просить их карабкаться на крыши в ночи, если не делаю этого сама? – Я сделала паузу и использовала против него его же собственные аргументы. – Ты сам так делаешь, когда выходишь на городские улицы во время ночных бомбардировок.

Тяжело вздохнув, Уинстон надолго затянулся сигарой. Его молчание сказало мне, что хотя я и выиграла, он потребует от меня какой-то уступки.

– С тобой будут мои охранники.

Я хотела было возразить, но поняла, что он будет беспокоиться все время моего дежурства, если со мной не пойдет кто-то из его людей. Я неохотно уступила, но только в этом.

Мое появление на крыше заставляет всполошиться пожилого седого джентльмена, которому я прихожу на смену, мистера Пикока. Несмотря на то, что он больше чем на десять лет старше меня, он замечательно энергичен, что и демонстрирует, подпрыгнув при виде меня.

– Миссис Ч… Черчилль? Какого черта вы тут делаете?

– Я пришла сменить вас на посту, – со спокойной улыбкой отвечаю я, пытаясь показать, что мое присутствие на крыше такое же обычное дело, как и его собственное.

– Пожарный наблюдатель? – фыркает он, затем прикрывает рот рукой. – Простите, мэм. Я просто очень удивился, увидев жену премьер-министра на крыше.

Боюсь, бедняга так и не придет в себя. В надежде успокоить его, я спрашиваю:

– Можете показать мне те веревки? В конце концов, я тут в первый раз.

После мгновенного замешательства он переходит к роли инструктора настолько органично, что я догадываюсь, что он когда-то был преподавателем. Надвинув свою обманчиво знакомую шляпу, он успокаивается и объясняет задачу, которую я буду выполнять следующие восемь часов. Передавая мне захватанный бинокль, он говорит:

– Главное – осматривать горизонт в поисках падающих бомб, а также дыма и огня, – он проводит меня по периметру крыши, указывая на различные здания на горизонте, хотя, конечно, собор Св. Павла я узнаю сама.

Он ведет меня к телефону, который словно наспех установлен на крыше.

– Когда заметите что-то вроде этого, предупреждаете персонал в конторе внизу. Там народу достаточно. Так они смогут защитить себя и здание и предупредить людей в других домах под угрозой, запустив сигнал тревоги, чтобы народ шел в убежище, а также предупредят остальных телефонными звонками.

Показав на мешки с песком и ведра с водой, я спрашиваю:

– А это зачем?

– Чтобы укрыться, если немцы будут бомбить прямо вас, – спокойно отвечает он, словно не хочет открывать мне реальную опасность этого поста. Будто я до этого момента не осознавала риска. – А вода и песок на случай, если тут начнется пожар.

А, думаю я. Для того же, что и в оперативном штабе, заставленном ведрами с водой и мешками с песком.

Я коротко киваю и говорю:

– Что же, сэр, спасибо за отличные инструкции, я готова заступить на пост.

– Вы уверены, мэм?

– Абсолютно. Мы все должны выполнять свой долг, – я вижу, что мои слова не успокаивают его. Показав на солдат на крыше у стены, я говорю: – Не беспокойтесь. Эти ребята не дадут ничему со мной случиться.

– Не подведите премьер-министра, мэм. Он столько для нас делает.

Я пожимаю его затянутую в перчатку руку.

– Я расскажу ему о ваших чувствах. Но сейчас мне пора начинать, – я вешаю бинокль на шею, надеваю обязательную каску и начинаю патрулировать периметр. Я рада, что нарушила этикет, надев брюки.

Я стараюсь не обращать внимания на охранников, совершая обход, но их постоянное наблюдение за мной и крышей затрудняет мне дело. Я чуть не спотыкаюсь о какого-то белокурого молодого солдатика, зайдя за угол, чтобы проверить северную сторону здания. После нескольких часов этой довольно монотонной работы солдаты начинают расслабляться, и я могу задержаться на любой точке с хорошим обзором и осматривать городской пейзаж подо мной.