Леди мэр

— Ничего особенного, — как можно пренебрежительнее поясняю я. — Просто эта особа захотела снять с меня мои роскошные трусики — они ей понравились — и натянуть на свою задницу, потому как — последний писк. И вообще, махнуться клифтами… А у нее не мой размер… Я ей это постаралась объяснить…

Это прапорщица понимает сразу — одежонку с новичков принято сдирать с ходу. Особенно приличную.

— А эти чего? Мордой в стенку?

— А эта позиция всегда способствует размышлению, анализу и синтезу своих моральных устоев. Очень грубо выражались… Для девушек…

— Мы не девушки!

— Это ваше интимное дело.

Прапорщица зажимает рот ладонью, чтобы не прыснуть. И вдруг говорит мне:

— Слушай, у меня ведь тетка в Сомове.

— Ну да? Где?

— Клеверная, девятнадцать. Знаешь, такой дом зеленый.

— Погоди… А… Мордасова Клава… Каких же она у тебя коз держит! А? Красотищи неимоверной! Гордые! С рогами как у антилоп. Ходят — цок! цок! — как в белых горностаях. Я их на сельхозвыставку… в Москву на кастинг собиралась двинуть.

Носорожиха балдеет и орет:

— Нет, вы поглядите! Они уже про коз толкуют! Я тут второй год под следователем сижу — и на меня только орут. А она дня не провела, а уже устроилась.

Конечно, это моя маленькая победа.

Но скоро выяснится, что она ничего не стоит.

Потому как Захар Ильич Кочет подготовил мое полное уничтожение продуманно и абсолютно точно.

И уже в этот первый день моего ареста его мельницы начинают молоть беспощадно и неостановимо.

Меня еще везли из Сомова, а в приемной губернатора уже толклись не только местные, но и столичные журналюги, зазванные Кочетом на обещанную сенсацию.

И — самое смешное — я и не подозреваю, что он меня пользует как победную фишку уже в своей предвыборной кампании.

Как-то позже Долорес Кирпичникова, она же Долли, мне призналась: «Меня этот исполняющий обязанности губернатора каплун, конечно, не звал… Но ребята из других изданий свистнули — ожидается мощный скандал… И я как-то с ходу сообразила — без тебя тут не обошлось…»

Оно и не обходится.

Аркашка выводит из кабинета парадно-удрученного Большого Захара. Тот озирает журналюг (даже с парой ТВ-камер) с глубокой горечью:

— Эк вас нанесло! И радио, и газеты, и каналы… Нет чтобы набежать, когда в области происходит действительно значительное радостное событие. Давеча птицеферму под Константиновкой пускали. На миллионы яиц. С участием иностранного капитала. И никого! Нездорово все это, нездорово…

— Да, по-моему, вы и так вниманием не обделены, — замечает кто-то из-за камеры.

— А каким? Рухнет мост через Волгу! Пароход сгорит! Или корова Машка отелится теленком о семи рогах — вы тут как тут. Вообще-то я не понимаю, кто раздувает нынешний случай… событие… позор наш… несчастье…

Веселый бородатик удивляется:

— Да вы же и раздуваете, Захар Ильич. Мне в редакцию от вас чуть не ночью звонили.

— От меня? Это какая-то ошибка. Перестарались помощники. Прошу вопросы.

— Как вообще Лизавета Юрьевна Басаргина оказалась на посту мэра этого городка… Сомова?

— Ну, для вас после Москвы и Чикаго — «городок»! Город. Нормальный город. Что от вас-то скрывать? Мы ее с Алешей, то есть Алексеем Палычем Лазаревым, опекали и двигали. Для нас с ним это было — поворотное событие! Мы открывали ворота молодым. И потом, чижики, она же вашего разлива… Чертовски мила, умница, хороша собой! Честна! Была…

Долли ухмыляется:

— Вот так вот — взяли и двинули? С чего? В чем был ваш интерес, господин Кочет?

— Был, был. И у меня, и у Алексея… Алексея Палыча. Мы мечтали о таком человеке… Мы мечтали о том, что именно у нас… В, так сказать, глубинной глубинке области… Начнет свой взлет не просто мэр, а молодая замечательная женщина. И не просто молодая, а самая молодая градоначальница во всей России! Самая!

— Так что же все-таки случилось, Захар Ильич? С самой молодой и самой замечательной?

— Не уберегли, не заметили вовремя, не остановили. Власть и деньги… Деньги и власть… Это сила чудовищной мощи. Она ломает любого. Коррупция, увы, пока неизлечима. Криминал точно выбирает, на кого ставить!

Бородатик не унимается:

— Извините, но, насколько мне известно, пока речь идет об элементарной взятке, факт которой еще нужно доказать.

— Я не могу разглашать информации в интересах беспристрастного следствия, но уже сегодня могу с уверенностью сказать, что это только вершина айсберга.

Долли ему вонзает:

— Когда же Басаргина успела… обзавестись айсбергом и даже взобраться на его вершину? За какие-то считанные месяцы? Фактически недели?

— Талантлива! Чертовски умна! Дерзка и бесстрашна! Уникально подкована! И — волчья хватка! Она же вышла из недр известнейшей корпорации «Т». А что такое эта и подобные ей финансово-коммерческие структуры — вам объяснять не надо.

— А раньше вы этого не видели?