Леди Полночь

Она обеими руками взялась за рукоятку Кортаны и на этот раз вспомнила Клэри Фэйрчайлд и то, что она сказала ей в Идрисе, когда Эмме было двенадцать. «Герои не всегда побеждают. Порой они терпят поражение. Но они продолжают бороться, продолжают вставать. Они не сдаются. Это и делает их героями».

Эмма набросилась на Малкольма, высоко подняв меч. Он среагировал на секунду позже – он выбросил руку перед собой, и с его пальцев сорвался яркий свет, который устремился к Эмме.

Секундная задержка дала ей время пригнуться. Она развернулась и занесла Кортану над головой. Магия отразилась от клинка. Эмма снова бросилась на Малкольма, и он попятился, но она все же успела рассечь рукав у него над локтем. Он, похоже, этого даже не заметил.

– Без убийства твоих родителей было не обойтись, – сказал Малкольм. – Мне нужно было проверить, работает ли заклинание.

– Нет, не нужно было, – прорычала Эмма, снова занося Кортану. – Мертвых не воскресить! Нечего было и пытаться!

– А если бы Джулиан погиб, ты не попробовала бы вернуть его? – произнес Малкольм, подняв брови, и Эмма попятилась, словно он ее ударил. – Ты не попробовала бы вернуть мать и отца? О, тебе ведь, как и всем Сумеречным охотникам, так легко заявлять о своих моральных идеалах! Как будто вы чем-то лучше остальных…

– Я лучше, – сказала Эмма. – Я лучше тебя. Ведь я не убийца, Малкольм.

К удивлению Эммы, Малкольм попятился – попятился от неожиданности, словно до этого момента он и представить себе не мог, что его однажды назовут убийцей. Эмма сделала выпад, выставив перед собой Кортану. Меч прорвал пиджак Малкольма и вдруг остановился, как будто натолкнувшись на невидимый барьер.

Эмма взвизгнула от боли, по руке, казалось, пробежал электрический ток. Она услышала, как Малкольм рассмеялся, и из его пальцев вырвалась волна энергии, которая сбила ее с ног. Эмма отлетела назад, чувствуя, как магия проходит сквозь нее подобно тому, как пули проходят сквозь бумажную ширму. Она ударилась спиной о неровный пол, но не выпустила Кортаны.

Перед глазами все стало красным от боли. Сквозь туман Эмма увидела, что Малкольм возвышается над ней.

– О, это было бесценно, – улыбнулся он. – Потрясающе. Это была рука Бога, Эмма!

Он распахнул пиджак, и Эмма увидела, на что наткнулась Кортана, – во внутренний карман была засунута Черная книга.

Кортана выпала из руки у Эммы и со звоном упала на каменный пол. Поморщившись, Эмма приподнялась на локтях, а Малкольм тем временем наклонился и поднял валявшийся в стороне канделябр. Он взглянул на него, затем посмотрел на Эмму, и его лицо озарила улыбка.

– Спасибо, – произнес он. – Мне нелегко было бы заменить эти Руки славы. Теперь нужна кровь Блэкторнов, но с этим проблем не возникнет.

– Держись подальше от Блэкторнов, – сказала Эмма и ужаснулась слабости собственного голоса. Что с ней сделала Черная книга? Казалось, будто на груди лежит непомерная ноша, ладонь горела от боли.

– Ты ничего не знаешь, – прорычал Малкольм. – Ты не знаешь, какие они на самом деле чудовища.

– Ты что, – почти шепотом произнесла Эмма, – ты что, всегда их ненавидел? Ты всегда ненавидел Джулиана и всех остальных?

– Всегда, – кивнул Малкольм. – Даже тогда, когда казалось, что я их люблю.

Рука Эммы все еще горела, боль пронизывала ее до костей. Эмма пыталась не подавать виду.

– Это ужасно. Это не их вина. Ты не можешь судить их за грехи их предков.

– Кровь есть кровь, – сказал Малкольм. – Мы все такие, какими родились. Я был рожден, чтобы любить Аннабель, но ее забрали у меня. Теперь я живу лишь ради мести. Совсем как ты, Эмма. Сколько раз ты говорила мне, что хочешь лишь одного – убить того, кто убил твоих родителей? На что ты готова ради этого? На что ты готова ради Блэкторнов? Предашь ли ты своего обожаемого парабатая? Предашь ли ты парабатая, в которого ты влюблена? – Его глаза сверкнули, когда Эмма отрицательно покачала головой. – Не надо лжи. Я ведь всегда видел, как вы друг на друга смотрите. А потом Джулиан рассказал мне, что твоя руна исцелила его от яда белладонны. Обычному Сумеречному охотнику такое не под силу.

– Нет… никаких доказательств… – выдавила Эмма.

– Доказательств? Ты хочешь доказательств? Я видел вас, видел вас вдвоем, на пляже. Вы спали обнявшись. Я стоял рядом, смотрел на вас и думал, как легко вас убить. Но потом я понял, что это убийство из милосердия. Убить вас, когда вы обнимаете друг друга? Есть причина, по которой нельзя любить парабатая, Эмма. Когда ты узнаешь, какова она, ты почувствуешь всю жестокость Сумеречных охотников, которую однажды почувствовал я.

– Ты лжец, – слабым голосом, почти шепотом бросила Эмма.

Рука уже не болела. Эмма подумала о выживших, которые когда-то стояли на пороге смерти и истекали кровью, – все они говорили, что в последние мгновения боль исчезает.

Улыбаясь, Малкольм опустился на колени возле нее и провел ладонью по ее левой руке.