Леди строгих правил. Леди в свете

Эбигэйл всплеснула руками.

– Кэтрин, просто скажите!

Тяжело вздохнув, я спокойно и почти что безмятежно произнесла:

– Как по мне, так да. Мы попали в беду. И, думаю, большую.

В комнате повисло неловкое напряженное молчание. Мисс Оуэн беспомощно смотрела на меня и явно плохо понимала, что же ей следует говорить.

– Это я во всем виновата? – спросила девушка.

– Да, – и не подумала лгать я.

Сама я не прекращала переодеваться в ночную рубашку. Дорога была нелегкой, я устала, и тело требовало законного отдыха.

– Но... – тихо начала мисс Оуэн.

Кажется, она собиралась оправдываться. Словно бы это как-то нам помогло.

– Не стоит, Эбигэйл, давайте спать.

Подруга словно бы ушам своим не верила.

– Вы говорите, мы попали в беду... И при этом собираетесь лечь спать?!

Пришлось объяснять очевидное.

– От беды мы попробуем отгородиться комодом.

Племянница лорда Дарроу смотрела на меня так, будто я сошла с ума.

– О чем вы? Какой комод?! – воскликнула она. В голосе мисс Оуэн звенела с трудом сдерживаемая истерика.

Я кивнула вправо.

– Вот этот комод. Помогите мне его придвинуть к двери.

Мисс Оуэн едва не расплакалась.

– Вы думаете, что нас спасет комод?!

– Я думаю, что если от этой беды нельзя спастись при помощи комода, то не будет иметь значения, спим мы или бодрствуем.

Когда мы наконец улеглись, я обреченно поняла, что сон не идет. И, возможно, не придет вообще. Слишком уж сильно я волновалась... Эбигэйл тоже ворочалась.

Через полчаса мучений я услышала:

– Простите меня, Кэтрин.

Было чему удивляться.

– За что мне нужно простить вас? – решила на всякий случай уточнить я, чтобы не возникло недопонимания. После многих лет общения с младшими сестрами я пришла к выводу, что во время примирения лучше сразу выяснить, кто и в чем является неправым.

– Я дурно вела себя с вами с тех самых пор, как мы приехали в столицу... И потом... я не имела права всего этого говорить вам... Ведь... Я знаю, кто такой мистер Грей... И все понимаю... Но это так больно... Я действительно люблю его...

Говорила Эбигэйл с горячностью, постоянно сбиваясь... И это показалось бы мне даже трогательным... Если бы не раздражало так сильно.

– Вы же понимаете, что брак между вами невозможен... Даже если каким-то чудом окажется, что этот джентльмен вообще пожелает просить вашей руки, – устало произнесла я, тихо вздохнув. – Ваш дядя меня убьет... А вас поспешно выдаст замуж...

Ну, даже если не убьет... То точно заставит меня пожалеть о том, что я не доглядела за подругой.

– Дядя... Он должен понять... – не слишком-то уверено пробормотала девушка. – Он же... Он же любит меня...

– Именно поэтому он костьми ляжет, но не допустит того, чтобы ваша склонность... развилась в нечто большее.

Эбигэйл тихо всхлипнула. Так тихо, что мне сперва даже подумалось, будто это только померещилось. Однако всхлип повторился.

– Но что же мне делать?

Я грустно улыбнулась. В темноте можно было позволить себе любую гримасу.

– Ждать. Время все лечит и все стирает. Через пару-другую месяцев вы будете вспоминать свои нынешние чувства как дурной сон.

Какое-то время мисс Оуэн ничего не отвечала. Молчала. Только дышала тяжело, словно бы пыталась сдержать рыдания.

– Вы... Вы так уверены... Вас время вылечило?

Вопрос был неприятным...

– С чего вы решили, будто бы мне вообще нужно было исцеление? – с растерянностью спросила я у подруги.

Та в темноте нашла мою ладонь и чуть сжала.

– Потому что... Я знаю. И все тут.

Почему бы и не ответить правду?

– Вылечило. И довольно быстро. Едва зародившаяся влюбленность – это пламя, которое горит ярко, но и сгорает быстро, если не подбрасывать дров. Вы встретите иного джентльмена, куда более достойного. Которого одобрит ваш всесильный дядя. И будете совершенно счастливы в браке.

– Ах, если б ... – тихо и горько ответила мисс Оуэн и отпустила мою руку.

Оставалось только надеяться на то, что разум в ней возьмет верх над пагубной страстью.

И тут в коридоре раздался как будто бы какой-то стон... или же не стон... Но звук показался мне до крайности подозрительным...

– Кэтрин, что это? – прижалась ко мне мисс Оуэн. Бедняжка дрожала... Если бы я была одна – тоже дрожала бы, просто не смогла бы удержаться. Но нельзя было показывать свой страх Эбигэйл...

– Если б я знала... – пробормотала я, усаживаясь на постели.

Еще месяц назад я бы непременно отправилась выяснять, что же происходит. Сейчас... Сейчас я поняла, что мне чудовищно лень отодвигать комод назад. Да и не оставлять же одну мисс Оуэн.

Та дрожала и изредка всхлипывала.

– Мне страшно... – тихо произнесла подруга.

Наверное, я должна была ее утешить, сказать, что все будет хорошо... Но утешать я никогда не умела. А теперь еще и не хотела.

– Мне тоже страшно, – сообщила я Эбигэйл, тяжело вздохнув.

– И что нам делать?

Что делать?

– Ждать, – откликнулась я, пожав плечами.

Изумление мисс Оуэн словно бы стало ощутимым.

– Ждать?! Кэтрин, вас что, подменили?! Вы -- и ждать?! Вы же никогда ничего не боялись!

Не удалось сдержать нервный смешок.