Ледяное сердце

Несмотря на одежду или ее отсутствие у танцовщицы, Мария уже не чувствовала неловкости и смотрела на танец с открытым ртом. Ее настолько увлекли эти кажущиеся простыми движения, что хотелось вскочить и повторить. Даже будучи девушкой неосведомленной, она прекрасно понимала, какое впечатление может произвести такой танец на мужчину, если даже наложниц он заворожил. Любая, кто овладеет этим искусством может потом вить веревки из своего мужчины, если станцует такое для него. Любой мужчина, любой национальности, будет просто не в силах сопротивляться.

Без всяких слов и наставлений, в этот самый момент Мария понимала насколько иногда женщина может быть могущественной.

И когда Мехдинн попросила самых смелых к ней присоединиться, то, к своему удивлению, Мария вскочила первой. Что-то внутри нее отозвалось тонкой стрункой, девушка всегда мечтала танцевать, но так привыкла прятаться от мира, не привлекать лишнего внимания, что совершенно не заботилась о своих желаниях. А здесь ей терять нечего. Она и так уже все потеряла. Ну, еще девственность осталась, но Мария знала, что ее тело ей теперь не принадлежит. Когда время придет, ее желания не спросят.

Оставалось только жить. И этого она не умела и сейчас будет учиться! Когда она резво вскочила, с возгласом «Можно я!», остальные опешили, даже те наложницы, которые приподнялись, снова опустились на подушки с презрительными усмешками, ожидая, как опозорится эта новенькая.

Мехдинн внимательно на нее посмотрела, оглядывая сверху до низу.

– У тебя есть другое платье, фарфоровая статуэтка? – спросила танцовщица и Мария отрицательно покачала головой. Девушка еще не успела обновить свой гардероб, ее бывшее когда-то белым платье сейчас пребывало просто в плачевном состоянии. Но калфа говорила, что платья готовы для нее, видимо просто забыла напомнить.

Все ахнули, когда Мехдинн подошла к одному из стражников у дверей и выдернула у него из-за пояса острый кинжал.

– Не бойся! – проговорила она, приближаясь к Марии. Танцовщица взялась за низ платья, приставила нож и повела его вверх, разрезая подол до самых бедер. А потом сделала это еще несколько раз, превращая в ленты то, что находилось ниже талии. Девушка чувствовала, как краснеют ее щеки и шея, но желание научится этим завораживающим движениям не пропало.

Мехдинн встала напротив, давая знак барабанщику, и он снова начал отбивать незнакомый ритм. Мехдинн взмахнула руками, Мария повторила, танцовщица сделала плавное замедленное движение бедром, Мария за ней.

Женщина покачала головой и крепко взяла Марию за бедра и качнула ее в нужном направлении. Мария постаравшись расслабить бедра снова попробовала, и на этот раз движение танцовщице понравилось. Каждое движение она повторила по отдельности, а потом все вместе. Мария повторила за ней, чувствуя, как в танце просыпается ее женская сущность. Даже то, что во время танца ее ноги обнажались почти полностью, теперь не стесняли Марию, а наоборот, придавали смелости и какой-то раскрепощенности.

Мехдинн одобрительно покачала головой.

– Похоже, ты танцевала раньше, фарфоровая статуэтка?

– Меня зовут Мария.

Танцовщица только улыбнулась, поворачиваясь и обращаясь к Хазыр-калфе.

– Дайте мне немного времени, и у Хана Сола не будет шансов.

– Я знаю. – ответила калфа, нахмурившись. И в этот момент с пола поднялась молодая и очень красивая девушка с рассыпавшимися почти до бедер блестящими каштановыми волосами. Высокая, стройная, с на удивление большой грудью, она с ненавистью в красивых янтарных глазах посмотрела на Марию и выбежала из танцевальной.

– Не обращай внимания на Бергюзан. – Мехдин взяла Марию за подбородок и внимательно рассматривала. – Она ревнует, но Хан ей никогда не принадлежал. Она лишь временное увлечение. Хотя сама она так не считает.

– Вы меня все неправильно поняли. – Девушка была совсем в растерянности. – Мне совсем не нужен Хан Сол. Я что-то почувствовала в танце… Эти движения близки моей душе, и я не понимаю почему.

– Давай продолжим!

Мехдинн учила Марию почти до обеда. Некоторые из наложниц уже давно ушли, смирившись, что на них не обращают внимания, некоторые остались, несмело повторяя движения в сторонке. Многие остались просто сидеть и наблюдать за происходящим. Кадиля тоже с усердием заучивала новые движения, но помогала Мехдинн только Марии. Больше ни на кого внимания не обращала.

Они даже немного дистанцировались от других, чтобы никто не мешал. Когда Мехдинн объявила занятие оконченным, Мария была мокрая от пота. Мышцы тела, о которых девушка раньше не подозревала, уже начинали болеть. Но эта была приятная боль и Мария с благодарностью улыбнулась своей наставнице. Она посмотрела на свое платье, которое теперь можно было смело выкидывать. От каждого шага разрезанная материя расходилась, полностью открывая ноги и девушка уже задумалась, как ей дойти до своей комнаты. Может Хазыр-калфа придумает что-нибудь прямо сейчас?