Ледяное сердце

– Хазыр… – Хан устало потер глаза. – Никаких приготовлений! Она нужна мне прямо сейчас такая, как есть. Немедленно.

Только после этих слов служанка медленно удалилась, нехотя закрыв за собой дверь. А Сол принялся нетерпеливо ходить из угла в угол. Девушки не было слишком долго и когда, наконец, он уже принял решение, что сам пойдет за ней, дверь отворилась.

Мария стояла на пороге в красивом белом халате, расшитом вручную красивым восточным орнаментом. Ее длинные кудрявые волосы были распущены, зеленые глаза испуганно на него смотрели. Девушка прижимала руки к груди, стискивая в кулаки дрожащие пальчики.

– Неужели ты так сильно меня боишься? – Насмешливо сказал Сол, пытаясь замаскировать почти мальчишескую радость от ее присутствия. Он медленно подошел, закрывая за ней дверь и отгораживаясь от всего остального мира. Если сейчас кто-нибудь решит их побеспокоить, Сол даже не будет спрашивать причины. Последствия для визитера будут весьма плачевны. – А совсем недавно ты была очень храброй!

Хан потрогал заживающую губу и улыбнулся. Не говорить же ей, что любое ее прикосновение, даже укус, приятны для него и вызывают волнение во всем теле. Он подошел к ней ближе, возвышаясь, как гора и провел рукой по волосам. Какие они мягкие, шелковистые. Заправил непослушный локон за ушко и дотронулся до шеи. Мария вздрогнула от прикосновения и отпрянула.

– Что вам нужно, Хан Сол?

– Какой глупый вопрос, Мария! – засмеялся он, отходя и наливая кружку вина. – От такой умнички, как ты. Вот, выпей, и перестанешь так дрожать.

Девушка сначала просто смотрела на протянутое вино, а потом несмело взяла и с подозрением понюхала.

– Гранатовое? Я люблю гранатовое.

– Значит я угадал? – Хмыкнул Сол. – Какое странное отношение к еде. Как будто она тебя укусит!

Девушка сделала глоток и посмаковав вино на языке, только потом проглотила. Он налил ей самое лучшее вино в Бурссе, а она пробует так, как будто он отравить ее хочет.

– Спасибо! – Сказала она, протягивая ему почти целую кружку. – На самом деле я недавно поужинала и пить совсем не хочется.

Хан взял вино и допил остаток. Он неспешно обходил Марию со всех сторон, с удовольствием разглядывая. В ней просто не было недостатков. Ну, за исключением миниатюрности. Но это опять же плохо для него, но не для других мужчин. Не таких больших, как он. Хан с усилием подавил неуместный гнев. Никаких других мужчин у этой девушки больше не будет. Слишком сильный инстинкт собственника возник от этой мысли.

– Скажи, у тебя были уже мужчины? – Спросил он волнующий его вопрос.

– Нет… – После недолгого молчания нерешительно ответила Мария. И Хан снова попытался подавить неуместное ликование.

– Очень жаль! Для тебя. Боюсь, в первый раз у меня не получится не сделать тебе больно.

– Пожалуйста, приступайте поскорее. Хватит меня мучать! – Мария испуганно на него посмотрела и от ее влажных от непролитых слез глаз, у него защемило в груди.

– Ты разве не будешь сопротивляться? Я думал мне придётся пережить маленький бой!

– Разве мне это поможет? – На этот раз ее губы изогнула горестная улыбка.

– Не поможет. Ты только себе навредишь. – Сол честно ответил, приподнимая ее подбородок и поглаживая пальцем. Какая нежная кожа. Он опустил взгляд на завязки ее халата. Хазыр-калфа не стала одевать на девушку платье, на хальвет наложницы приходили в легко снимаемой одежде, и он мысленно поблагодарил ее за это. Его руки немного дрожали, и он просто не смог бы сейчас расстегнуть мелкие пуговицы, а просто разорвал бы платье, напугав девушку. А пугать ее еще больше чем сейчас, он не хотел. Вдруг она вообще в обморок свалится от испуга.

Он медленно взялся за тесемки и, развязывая, потянул их вниз. Девушка опустила руки и закрыла глаза, не мешая и не помогая. Он распахнул халат и нетерпеливо сбросил его с узеньких плеч. А потом постарался сдержать восхищенный вздох, окидывая ее безупречную фигуру жадным взглядом. Ее светлая бледная кожа покрылась мурашками, щеки, шея и верхняя часть груди стыдливо покраснели. Она пыталась не дрожать, но у нее плохо получалось.

Он поднял Марию на руки и медленно опустил на свою широкую кровать, возвышаясь сверху. Он решил больше ничего ей не говорить, слова были не нужны, они лишь мешали им понять друг друга. Может их близость будет более действенна и поможет Марии принять свою новую жизнь и не сопротивляться неизбежному.

Девушка вся сжалась и застыла, закрыв глаза и закусив губу. Он решил не испытывать судьбу и не целовать ее, а зарылся носом в ложбинку между шеей и плечом. Провел языком по коже пробуя на вкус и вдыхая только ей присущий аромат. Небеса! Как она пахла. Как амброзия! Как самое пьянящее вино.