Ледяное сердце

Сейчас не было желания копаться в себе и принять ту правду, которую шептало ему сердце. Еще не время! Потом!

Понять Османа можно, и Сол осознавал, как важно сохранить и удержать то, что завоевано. Но все равно, это была почти ссылка, которую он принял с радостью! Да что с ним такое? Из-за женщины? Да! Да! Да! Хватит прятать голову в песок! Да он толком и не спал за эти два месяца. Он безмерно скучал по ней. И ничего не мог с собой поделать. Хотелось за время разлуки чуть остыть, а получилось наоборот. Чувства стали еще сильнее и глубже.

И теперь он снова ехал туда, куда обещал себе никогда не возвращаться. Это кишащее змеями, лягушками, ядовитыми насекомыми и другими, еще более опасными гадами место до сих пор являлось в кошмарах. Отряд его верных акынджи ускакал вперед. Телохранители пытались протестовать, но Сол был неумолим. Ему нужно остаться одному.

Совсем немного пути до Бурссы, скоро он вернется домой. Он уже на своей земле, где вырос и знает каждый уголок земли. И это не только поля, леса, горы, но и места, подобные этому. Здесь даже птицы не чирикали. Архар беспокойно фыркал и принюхивался к незнакомым запахам. И они ему явно не нравились. Впрочем, и самому Солу тоже.

Хотелось поскорее сделать то, что хотел и покинуть это негостеприимное место навсегда. Ветви деревьев так сильно нависали над почти незаметной взгляду тропинке, что приходилось сильно нагибаться и постоянно следить, чтобы какая-нибудь вица не лишила его глаза. Даже осеннее солнце не могло пробиться через густые заросли.

Архар недоуменно оглядывался, будто спрашивая хозяина, что они тут делают? Почему свернули с хорошей дороги в это страшное место. Прошло десять лет с тех самых пор, как Соломон был здесь последний раз. И ничего не изменилось. Такая же еле заметная тропинка, те же огромные деревья и противный, забывающий нос, непереносимый запах гниющих растений и животных в этой смертоносной топи. Что может быть хуже старых воспоминаний? Только новые, не менее страшные.

Небольшая поляна возникла перед глазами неожиданно. Покошенный деревянный домик как будто не изменился совсем. Казалось, даже солома на крыше была та же самая, которую постелили еще лет сто назад. При постройке. Да и кого она могла попросить о ремонте? Никто в здравом уме и твердой памяти, сюда не сунется. Никто, кроме него.

Сол соскочил и привязал поводья лошади к ветке на самом краю поляны. Осторожно подошел ближе, собираясь с силами войти в этот негостеприимный дом. Он, бесстрашный предводитель огромной армии сейчас стоял на краю заброшенного болота и боялся старую женщину, которая разбила жизнь всем мужчинам в их роду.

До сих пор ему казалось, что он не произвел ни звука. Но дверь скрипнула и на пороге показалась эта женщина. Сложно было сказать, сколько ей уже лет. Казалось, она старше, чем ее дом. Грязные коричневые тряпки, которые когда-то наверняка были платьем, были на ней еще тогда, 10 лет назад. Она что, их и не снимала?

Седые, засаленные волосы свисали не расчёсанными космами ниже бедер. Хотя смотреть, где находятся ее бедра совсем не хотелось. Старуха все еще была высокой, не сгорбилась, несмотря на прошедшее время и всю свою ненависть, которая другого человека уже пригнула бы к земле. Пронзительные черные глаза, казалось, заглядывали прямо в душу, оставляя после себя неприятную и обжигающую черноту. Будто липкие щупальца трогали изнутри и сжимали внутренности до боли.

– Не думала, что ты придешь сюда еще раз. – Прокаркала она и презрительно улыбнулась беззубым ртом.

– И я не думал. – Ответил Соломон, останавливаясь перед крыльцом и чувствуя даже издалека тошнотворный запах. Какая же она была мерзкая! Понимал, что возраст никого не делает красивее, но трудно было представить, что эта старуха была женщиной, в которую мог влюбиться его прадед. На свою голову. Его предупреждали, что семья девушки занимается черной магией. Но тот не поверил. Или посчитал неважным. А все, что случилось потом… Кого теперь винить?

– Зайдешь? – Засмеялась старуха, приветственно посторонясь. – Извини, я гостей не ждала и не прибралась!

– Можем поговорить и тут. – От одного только вида раскрытой двери, как огромной пасти, становилось жутко.

– Снова убивать меня пришел? Или просить о милости?

– Неужели твоя ненависть за это время совсем не утихла? – Соломон все еще пытался понять, что ею движет.

– Пока я жива, я буду ненавидеть весь ваш род! – Презрительно брызгая слюной закричала старуха. – Я потеряла ребенка, похоронила новорожденную дочь вот этими руками!

Она подняла вверх скрюченные дрожащие руки и сжала пальцы в кулаки.

– Я не собиралась повторять это дважды, но раз ты настаиваешь… Я не сниму проклятие, и ты, и все ваши мужчины будут хоронить своих любимых жен и своих детей, пока ваш род не закончится, как и мой! Я только не ожидала, что ваш род окажется таким сильным! Дети, которые рождались, были сильными. А приходящие из других семей женщины – слабые. Они не смогли справится с моим проклятием. А вот твой отец и ты все-таки выжили. Тем лучше! Больше боли для вашей семьи.