Ледяное сердце

– Осман двинулся достаточно далеко на восток и север, чтобы кто-то из местных воспользовался отсутствием армии в тылу и попробовал отобрать завоеванное себе. – Качал головой Соломон, не веря, что кто-то мог решиться на подобное. И ведь при правильном стечении обстоятельств и без своевременного вмешательства у этого предателя могло и получится. – Я созываю срочный совет беев. Сегодня же отошлите посыльных. А повелителю отправлю письмо с отчетом о произошедшем только вместе с головой предателя!

У Соломона уже зрели планы, в голове роились тысячи мыслей и стратегий дальнейших действий. Нужно успеть отдать все распоряжения до обеда, так как вскоре его ждала встреча с местным муллой. И он наконец, назовет своей женой ту, которую так отчаянно желал. Когда в зал заседаний ворвался Керим, на лице которого была сильнейшая тревога, сердце Сола дрогнуло от нехороших предчувствий.

– Дом Таушара горит! Сам он был на работе, продавал бочки с вином на ярмарке, увидели огонь соседи. – Казалось Керим не знал, как подобрать слова.

– Случайно загорелся? – Не понял сначала Соломон.

– Сегодня утром туда поехала Мария с визитом, чтобы навестить его дочь, которую недавно вылечила. Ее охрана лежит мертвая у дома, карета пустая…

До Соломона сначала даже не дошла эта информация. Он просто не мог поверить тому, что говорит его племянник. В ушах зашумело, когда он, не дослушав, направился к выходу. А затем побежал. Его лошадь уже стояла осёдланная у дверей конюшни. Конюхи сочувственно прятали глаза, новость разлетелась быстрее, чем пожар. Он вскочил в седло и галопом помчался к злосчастному домику, стараясь ни о чем не думать. Просто если он сейчас позволит себе задуматься, его согнет пополам от боли и отчаяния. А это ни к чему хорошему не приведет.

Издалека был виден черный дым, и даже не пришлось вспоминать дорогу. Пожар всегда собирал немыслимое количество любивших поглазеть и желавших помочь. Поэтому у почти догоревшего дома собралась толпа местных жителей, по цепочке передававших ведра с водой.

Пожарная команда Бурссы тоже была здесь, и начальник мигом подбежал к спрыгнувшему с коня Солу.

– Огонь мы почти потушили, паша. Мы быстро приехали, но не смогли спасти дом.

Мужчина с уважением поклонился, а Сол даже не мог вспомнить его имя. Он перевел взгляд с почерневших останков сгоревшего дома на свою карету, стоявшую неподалеку. На мерзлой земле лежали накрытые накидками тела людей.

– В доме кто-нибудь был? – Соломону пришлось применить усилие, чтобы заговорить.

– Мы еще не знаем, огонь только что потушили, сейчас будем проверять. – И после небольшой заминки, пожарный добавил. – Около вашей кареты мы нашли убитого кучера и двоих охранников. У всех колото-резаные раны. Они без сомнений убиты.

– В этом доме находилась моя женщина! – Сол не смог перенести сочувствующий взгляд пожарника и посмотрел на кричащего в стороне мужчину. Его держали несколько человек, и Хан узнал винодела Таушара, лицо которого было серым от горя.

– Пустите меня, пустите! – Видимо люди думали, что он сейчас кинется в огонь за своей сгоревшей семьей, а Таушар вдруг увидел Сола и закричал. – У меня в доме огромный подвал! Самый большой в Бурссе. Я же винодел. У меня там бочки с вином. Видите, что балки упали! Они могут быть живы, понимаете?

– Отпустите его! – Приказал Соломон и бросился вслед за побежавшим к сгоревшему дому хозяином. Он почувствовал, как кто-то пытается его остановить, схватив за плечо, и Сол даже не посмотрел, кого ударил. Только раздался хруст сломавшегося носа. Никто сейчас не сможет его остановить. Они начали разгребать все еще кое-где тлеющие завалы крыши и стен. Таушар показал примерное место нахождения погреба, и они голыми руками разгребали обвалившиеся обгоревшие балки.

Вскоре к ним присоединились его люди. Он узнал Хасана и Исмаила, Керима и Сенджука. Кто- то из местных протягивал рукавицы, но Соломон не чувствовал боли в обожженных руках. Вообще ничего не чувствовал. В этот момент он был мертв внутри. И знал, что Марии нет в этом подвале.

– Зурема! Шаяна! – Закричал Таушар, когда последняя балка была отодвинута и мужчины подняли чуть обугленную крышку погреба. В ответ ему раздались крики и женский плач. Сначала закричал ребенок и Соломон увидел, как Таушар вытаскивает из ямы и крепко прижимает к груди свою маленькую дочь. За ней следом вылезли другие женщины, находившиеся в этот момент в яме. Они кашляли и плакали, растирая по щекам грязные полосы сажи. Он узнал личную служанку Марии. Кажется, ее звали Кадиля? Он вопросительно на нее посмотрел, и девушка хрипло прошептала.

– Они похитили ее, паша. – Она зажала рот кулаком, пытаясь собраться и прекратить истерику. – Увезли на лошади, а нас заперли и подожгли. Пятеро их было и все в масках.