Ледяное сердце

Сейчас, после того как Оорд сложил их руки вместе, она ощутила то же самое, только сильнее во много раз. За болью от пореза пришла совсем другая боль, скручивающая всё внутри и разрывающая на части. Мир вспыхнул, взметнулся перед глазами костром, взорвался, оглушил, ударил куда-то в сердце, и воздух в лёгких кончился. И на какое-то мгновенье ей показалось, что её сердце лопнуло, и огненный столб из него ударил вверх, в самый центр купола. А потом был глубокий колодец и падение, и последнее, что она увидела – как над ней склонилась тёмная маска с прорезями, в которой светились странные жёлто-карие глаза, похожие на глаза ястреба. Они смотрели с удивлением и страхом и постепенно удалялись, пока не исчезли совсем.

– Больно! – прошептала Кайя и потеряла сознание.

Она была деревом, и травой, и птицами… бабочками, цветами…

Она слышала их голоса. Слышала, как возятся голуби сверху над куполом зала, как мыши шуршат в норе, и в земле спят семена, ожидая весны.

И что-то было у неё за спиной. Как крылья у птиц, только прозрачные, невесомые, лёгкие…

Боль прошла. Ей стало хорошо. Очень хорошо.

И зачем они так кричат?

– Оорд! Оорд? Что это такое? Что это было? – Эйгер подхватил падающую Кайю и положил на стол. – Что с ней? Так ведь не должно быть? Ну же!

Оорд поднял ей веки, заглянул в глаза, пощупал пульс на шее и на запястье, а затем, положив руку на лоб, долго стоял.

– Не должно… Я не знаю, что это, – произнёс он, наконец, растерянно.

– Как это ты не знаешь?! – голос Эйгера взметнулся к потолку. – Ты всё правильно сделал? Что с нами… с ней такое?

Где-то в недрах горы в пещерах зашумела вода, донёсся далёкий рокот, и под ногами как будто дрогнул пол. Эйгер и Оорд переглянулись. Камни вокруг засветились ярче, а потом всё стихло.

– Я не знаю, эфе, – пожал плечами Оорд и повторил, – я не знаю, что это.

– Клянусь Железной горой, если ты её убил, я тебя прямо здесь замурую навечно! – Эйгер склонился над Кайей. – Она не дышит! Проклятье! Оорд! Она была ещё слишком слаба!

Он схватил ларец и выгреб оттуда всё содержимое. Белая лента, искрящаяся, словно покрытая инеем, развернулась, скользнула змеёй и упала ему прямо под ноги. И Эйгер поднял её одним резким движением.

– Нет! Нет! Эфе! Не делай этого! – закричал Оорд и бросился к ларцу. – Ты же знаешь, чем это может кончиться!

Но Эйгер его не слушал. Он торопливо взял Кайю за руку, сплёл её пальцы со своими и набросил сверху ленту. Она обвилась вокруг их запястий, словно живая, заискрила в воздухе и, разлетевшись светящимся облаком, осыпалась на пол белым песком.

– Что ты наделал! – воскликнул Оорд.

– Я её спас.

– Теперь ты точно её убил! Ты только что связал её не с Источником, а с собой! Ты знаешь ведь, что это значит?

– Я буду чувствовать всё, что чувствует она.

– Да! Но разве ты забыл? Она будет чувствовать всё, что чувствуешь ты! Всё, Эйгер! Всё! Ты понимаешь, что это её убьёт?

Кайя открыла глаза.

Всё вокруг наполнилось новыми звуками: выше них, по галерее, прошла Гарза. Её большие ступни в широких башмаках шаркали по гранитному полу, по крыше бродили голуби, царапая когтями каменную голову горгульи, во дворе, мощённом булыжником, со звоном пританцовывал конь Эйгера в руках нерадивого конюха…

Она слышала камни.

Она слышала птиц.

И зверей…

Она чувствовала недоумение Оорда и растерянность Эйгера.

И где-то в груди, рядом с сердцем, там, где раньше селился страх, она почувствовала и что-то совсем новое – горячий клубок, похожий на маленькое солнце или на ещё одно сердце. А за спиной – крылья, будто сотканные из тёплого воздуха.

Глава 20. Всё изменилось

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Эйгер, когда они вернулись в обеденный зал.

– Хорошо, милорд.

– Ну, конечно! А когда было по-другому? – он усмехнулся. – Как твоя рука?

– Она…

Кайя перевернула ладонь. Там, где должна была остаться глубокая рана от ритуального ножа, виднелась лишь тонкая белая полоса, как нить или детский шрам, какой был у неё на ноге.

– … зажила…

Конечно, Наннэ делала мази, которые излечивали раны, но чтобы так быстро?

– Это хорошо. У тебя, наверное, есть вопросы…

Вопросы? Скорее, нет. Она даже не знает, что спросить.

Кайя сидела, оглушённая всеми этими новыми звуками и ощущениями, которые на неё обрушились. Это так странно – чувствовать вокруг себя новые грани мира и, одновременно, не понимать, что происходит.

– Ты знаешь, зачем я это сделал?

– Нет, милорд. Я даже не знаю, что именно вы сделали, – Кайя пожала плечами и, скользнув взглядом в его сторону, добавила, – единственное, что я знаю – вы обещали посадить меня на цепь, но не сделали этого.

Он воскликнул удивлённо: