Ледяное сердце герцога

— Я настаиваю. Племянница будет недовольна тем, что жизнь ее жениха подвергалась опасности, тем более, когда узнает о ранении! Я смогу оправдаться лишь оказанной пострадавшему услугой.

Пряча до поры радость от успеха задумки, барон мог сойти за образец добродушия, так мягка была его речь и предупредительны жесты, если б не холод в глазах. Данетц не стал спорить с Эдуаном, переключился на его секунданта, тот внял доводам. Виктоу перевязал Громму рану, помог одеться и сесть в экипаж. Он покинул место дуэли. Секунданты приступили к составлению протокола поединка. Солоу чувствовал себя мерзко. Победу счел нечестной, осознавая преимущество герога по ходу поединка. Теперь вызов на дуэль благодетеля за отказ брать в жены любимую им самим девушку представлялся Приэмму последней глупостью. Пока секунданты корпели над бумагами, он вышагивал в сторонке и молился о том, чтобы Луззи отказалась от Эдуана и принадлежала только ему.

Герцог был уверен, что его отвезут в дом Виктоу, где ждала Милтина, однако кучер правил в центр города, такое указание дал барон. Поначалу рана не беспокоила Громма, но едва карета покинула место поединка, он почувствовал тошноту и слабость. С каждым оборотом колес уходили силы, не проехав и половины пути, герцог потерял сознание.

В дверь дома герцогини постучали и сообщили о нездоровье ее сына, началась беготня. Одни торопились доложить госпоже, другие помчались за лекарем, слуги осторожно доставали едва живого мужчину из кареты. Эмми, услышав о приезде Громма, бросилась навстречу. Смертельно-бледного герцога внесли в его спальню, горничная расстелила постель, помогла госпоже освободить раненого от кафтана, окровавленной рубахи. Промыли, перебинтовали рану. Подоспел лекарь. Громм ненадолго пришел в себя, хотел говорить, не смог.

— Что это? — спросила Эмми лекаря, когда они вышли из комнаты.

Тот пожимал плечами с озадаченным видом.

— Рана свежая, незначительная, только кожа рассечена. Не знаю, почему герцог без сознания.

— Он опасно болен? — тревожилась мать.

— Пока я не определил причину, он в опасности.

Вокруг больного хлопотали до самого вечера, пробуя разные средства. Он приходил в себя на короткое время, снова забывался. Уставшая от нервного напряжения мать удалилась к себе. Мысли одна другой хуже пугали ее. Случилось то, что она старалась предотвратить. Сын умирает, не оставив наследника. Эмми с дочерьми по милости короля смогут жить в этом доме не дольше полугода, а потом… В лучшем случае брат приютит. Более двух десятилетий герцогиня ни в чем не знала нужды. Как она сожалела о том, что раньше не прислушивалась к мольбам других людей! Супруг не терпел просителей и привил жене такое же отношение к ним. Теперь Эмми сама будет зависеть от щедрости и сочувствия состоятельных родственников. Как страшно повернулась ее судьба! Господь лишил мужа, забирает сына, а с ним и средства к существованию!

Горничная принесла письмо. Герцогиня Эдуан взяла конверт. Раскрыла, вынула лист. Обращение к ней, а подписи нет.

— Кто принес?

— Мальчик посыльный.

— От кого?

— Не сказал. Передал швейцару и убежал.

— Странно. Иди.

Эмми перечитала несколько раз, подавляя нарастающий ужас. Кто-нибудь! Муж, сын, брат… Нет никого, способного помочь, утешить! В письме сухо перечислены шаги, которые она должна сделать, дабы не потерять имение Эдуанов. Боже! Кому ответить? Ей сообщали, что сын умрет в ближайшие три дня, если она не выполнит все, что приказано. Как она может не согласиться? Ответа никто не ждет, он очевиден. Герцогиня откинулась на спинку кресла, вытянув ноги к огню камина, закрыла глаза. Ее знобило. Мысли путались. В комнату зашла младшая дочь.

— Матушка, что с вами? — спросила Ланна, увидев вытянутое безвольное лицо матери.

Не дождавшись ответа, девушка взяла из рук Эмми письмо и прочитала его.

— Что скажешь? — не открывая глаз, спросила герцогиня.

— Нам объяснили, как спасти жизнь брата, это главное. Правду об этом несчастии узнаем, когда Громм поправится. Жениться на леди Стоун он собирался, в этом нет ничего страшного.

— Собирался, — согласилась мать, — однако ушел с помолвки, пропадал долгое время, а теперь это письмо. Кто выдвигает требования? Невеста? Почему только она способна помочь Громму? И поможет ли?

— Поможет. Ей незачем выходить замуж, если брат умрет. Титул у нее есть, а наследство Луззи не получит, пока не родит сына.

— Ты права. Спасибо, дорогая, успокоила меня. В любом случае мы вынуждены подчиниться.

Эмми сказала не совсем верно, ее не успокоили слова Ланны. Тревога за умирающего сына, за собственную судьбу и будущее дочерей осталась в душе, но стало ясно, что ей не придется принимать никаких решений самостоятельно. Нашелся руководитель. Кто бы он ни был, какие бы цели не преследовал, герцогиня Эдуан не сумеет ему противостоять. Упрямством ничего не поправишь, значит, надо смириться. Переживания из-за исчезновения Громма с помолвки, испуг за его жизнь, когда он нашелся, попытки найти объяснения происходящему подточили здоровье герцогини. Она слегла с невыносимой мигренью.

* * *