Ледяной дракон

Я легонько коснулся поврежденных струн. Лира не издала не звука, но завибрировала – этого было достаточно, чтобы указать нам дорогу к воротам замка. К несчастью, жутковатый пес Гарм уже вернулся с прогулки. Чудище было огромным. Длинная черная шерсть свисала густыми лохмами, мощные массивные лапы крепко стояли на булыжной мостовой. Голова монстра по размеру не многим уступала бочке.

– Ничего себе урод! – воскликнул Джон. – Как, впрочем, и все здесь!

– Ну, если верить мифам, то единственная задача Гарма – охранять Нифльхейм, что он, собственно, и делает, – заметила Сидни. – Так что быть красавчиком ему совсем необязательно.

Гарм уставился на нас своими зловещими красными глазами и сделал шаг вперед. Мы, в свою очередь, сделали шаг назад.

Я снова вытащил лиру.

– Бесполезно, он глухой, – уточнила Сидни.

Я зачехлил музыкальный инструмент и достал из ножен меч. Гарм громоподобно зарычал.

– Нам придется драться, – прошептал я. – Снова.

– А может, и нет, – ухмыльнулся Джон. – Даже монстры иногда могут проголодаться. – С этими словами мой друг полез в карман и выудил оттуда ломоть хлеба.

Мы все с удивлением воззрились на него.

– Что? Я подобрал его, когда вы поджигали нашу погребальную ладью, не думаю, что он понадобился бы Бальдру.

Джон вышел вперед и со всей силы швырнул хлеб в сторону. Гарм тут же сиганул за ним, а мы со всех ног бросились по проходу внутрь замка. Затворив за собой мощную дверь, мы с облегчением вздохнули. Как оказалось, рано, потому что, как только мы сделали первые шаги по каменному полу зала замка, откуда ни возьмись со всех сторон появились сотни драугов.

– Будем драться! – прокричала Сидни, выскакивая вперед, точно воин. Мы с Джоном последовали ее примеру, сильно удивив драугов. Видимо, те не ожидали от нас такой прыти и свирепости. Но, к сожалению, свирепость нам мало помогла, потому что, понятное дело, драуги были куда как лучшими воинами, чем мы. Века тренировки, знаете, делают свое дело. Мертвецы ловко уходили от наших ударов, так что ни один не попал в цель. Они парировали и наступали, парировали и наступали. Призрачным воинам удалось с легкостью оттеснить нас к стене.

– Туда! Вон проход! – закричал Джон.

Мы побежали к узкому проходу, в который драуги не смогли пролезть. Разозлившись, они потрясали своими мечами, выкрикивали какие-то странные слова на непонятном языке, но пройти не могли.

– Скорее! – торопила Сидни. – Смотрите!

Мы буквально протиснулись в темный коридор, которым кончался узкий проход. Перед нами высилась массивная двустворчатая железная дверь.

– Похоже на тюрьму, – заметил Джон.

– Дана! – закричал я. – Миссис Рансон! Мистер Рансон!

Для верности я постучал рукояткой меча по створкам дверей. Из-за дверей раздался приглушенный голос:

– Оуэн Браун! Это ты?

У меня от радости подпрыгнуло сердце.

– Миссис Рансон!

– Все отойдите от двери! – крикнула Сидни. Со всей силы она замахнулась мечом и ударила по засову. Но лезвию не удалось причинить хоть сколько-нибудь серьезный урон замку. Меч спружинил и отскочил назад, пройдя в каком-нибудь сантиметре от шлема подруги.

– Моя очередь! – оттолкнул Сидни Джон.

Мы с Сидни не переставали лупить по засову, наконец железка поддалась и со звоном упала на пол. Куски замка разлетелись в сторону. Скрипя петлями, дверь широко распахнулась, а мистер и миссис Рансон выбежали нам навстречу.

– Мы уже не надеялись…

– А где Дана? – Я быстро обвел глазами бывшую комнату узников.

Родители моей подруги переглянулись, на их лицах читалось отчаяние. Мистер Рансон покачал головой, а миссис Рансон спрятала лицо в ладонях.

– Она у Хель, – тихо произнес отец Даны. – Богиня не отпустила ее.

Внезапно дверь в конце прохода отлетела, ослепительный свет озарил помещение. Драуги и Гарм ворвались в тюрьму. Но мы мало обращали на них внимание, потому что впереди разъяренной армии подземного мира шествовала еще более ужасная персона… Демон… ведьма… сама повелительница царства мертвых – дочь Локи Хель.

– Вот теперь вы все попались! – пробасила она.

Хель была исполинского роста (крупнее большинства великанов), одна половина ее тела черно-синяя, другая мертвенно-бледная, выше пояса она выглядела, как живая женщина, но ее бедра и ноги, просвечивающие под рубищем, покрывали трупные пятна, ее плоть частично начала разлагаться. Когда богиня раскрывала рот, из него вылезали полчища червей.

Милая дамочка, ничего не скажешь! Совсем забыл – голову Хель украшала корона, которая выглядела такой помятой, словно богиня попала в ужасную автокатастрофу.

Я попытался придать голосу уверенности:

– Мы пришли за Даной!

– Она не покинет мое царство мертвых, – отчеканила Хель. Ее голос был таким же скрипучим, можно сказать, ржавым, как и ее корона. – Фенрир прибыл по команде отца. Девчонка останется. Вы… можете идти.

Я не понимал, как труп может дышать, но оказалось, еще как мог. Дыхание Хель было настолько смрадным, что я еле сдержал рвоту.

– Мы не уйдем без нашей подруги! – Я сделал шаг вперед, крепко сжимая меч перед собой.