Ледяной лес

На следующий день я слег. До финала оставалась неделя, но у меня совершенно не было сил. Хотелось просто умереть, чтобы больше ничего не чувствовать. Надежды, планы – все превратилось в пыль. Дни напролет я рыдал, уткнувшись лицом в подушку, и мечтал, чтобы конкурс поскорее закончился. Все когда-то заканчивается.

Похоже, я выглядел настолько плохо, что даже матушка не донимала расспросами. Дни летели, превращаясь в плохо различимую вспышку света. Иногда мне казалось, что прошло совсем немного времени, а иногда – что конкурс уже давно закончился и наступила зима. Я не хотел никого видеть, но глупое сердце все равно сжималось от боли, ведь ни Баэль, ни даже Тристан ни разу не навестили меня.

В один из дней, когда я снова без сил лежал на кровати, до меня донесся возглас матушки:

– Сколько раз мне повторить? Коя очень болен!

Кто-то пришел. Надо узнать кто. Но встать не получалось. Все, что я смог, – лишь открыть глаза. В душе затеплилась надежда, что друзья вспомнили обо мне. Но, судя по возмущению в голосе матушки, это были не они.

– Да как вы смеете?!

Она сорвалась на крик, и я услышал громкий топот на первом этаже. Случилось что-то ужасное. Сжав зубы, я с трудом поднялся с кровати. Какое-то время раздумывал, переодеться ли в чистую рубашку: старая насквозь пропахла потом. Но я не успел даже и этого: дверь резко распахнулась.

– Капитан, он здесь! – громко закричал вломившийся в комнату гвардеец.

Опешив от такой бестактности, я не знал, как реагировать. Через пару секунд раздались тяжелые шаги, и в дверном проеме появился Крейзер Крузе.

– Прошу прощения за вторжение, господин Морфе.

– Опять вы? – возмутился я.

– Боюсь, вам придется проследовать с нами.

– На каком основании? У вас есть ордер на арест?

Крейзер ухмыльнулся:

– Нет. Но если вы откажетесь поехать в штаб гвардии, Антонио Баэлю придется очень несладко.

А он хитер – прекрасно знает методы воздействия на меня.

Вспомнив о событиях двухдневной давности, я вынужден был согласиться.

– Пять минут. Мне нужно переодеться. И будьте так любезны вывести солдат из моего дома.

– Непременно.

Как только они вышли, в комнату вбежала матушка, видимо все это время ожидавшая под дверью.

– Что они хотели? Что случилось?

– Друг попал в беду – мне нужно идти.

– Из-за такой глупости гвардейцы вломились в наш дом? Даже когда у твоего отца были проблемы с законом, они не позволяли себе такого! Мы не какие-то простолюдины, мы семья Морфе! Да как они смеют…

– Матушка, успокойтесь, я скоро вернусь.

– Но ты болен… – с тревогой попробовала возразить она, впрочем, в ее взгляде я увидел проблеск понимания. – Опять этот оборванец Баэль?

У меня не было сил ответить. Пока матушка перемывала кости юному де Моцерто, стоя за моей спиной, я в спешке переодевался.

– Может, сообщим твоему отцу?

– Прошу, только не вмешивайте его. Я сам разберусь.

Я поцеловал матушку на прощание и, избегая ее тревожного взгляда, поспешил на улицу.

Крейзер уже ждал меня около экипажа. Я забрался внутрь, а он, усевшись напротив, насмешливо протянул:

– Какой-то вы бледный. Мучает совесть?

Похоже, он искренне наслаждался ситуацией.

– Проблемы со здоровьем.

– Именно поэтому вы не выходили из дома? Неужели встреча со мной так напугала вас?

Откуда он знает? Следил?

Мне стало не по себе. Крейзер вел себя так, словно проводил допрос. Сделав вид, что не услышал, я поинтересовался:

– Есть какие-то успехи в расследовании?

– Да, мы нашли свидетеля.

Новость испугала меня. Капитан широко улыбнулся и продолжил:

– Ту самую подругу, с которой погибшая пошла на прогулку. Удивительно, но девушка даже не поняла, что с момента смерти Елены прошло уже несколько дней. Рассказала она нам вот что. В тот день Елена внезапно предложила пойти в горы, куда-то очень далеко. Они ехали два часа, потом еще какое-то время шли по лесу. Погибшая вела себя как одержимая. Подруга почувствовала неладное и пыталась ее остановить, но Елене это не понравилось. Они поссорилась, и девушка отправилась дальше одна. Подруга же решила вернуться за помощью в Эден, испугавшись, что с Еленой может что-то случиться. Прибежала к Коллопсу вся в слезах. Сегодня.

– Подождите… Как сегодня?

– Странно, да? Несколько дней – как один миг… Подруга уверена, что они отправились на прогулку именно сегодня. Но вот вопрос: где она была столько времени? Добиралась до Эдена? Невозможно. Но она твердо стоит на своем.

Я нахмурился. Мысли неспокойными стайками вились в голове и никак не хотели выстраиваться в четкую картинку. Должно быть, у меня поднялась температура: голова раскалывалась, спина взмокла.

– Вам нехорошо?

Вытерев пот со лба, я ответил:

– Нет, все в порядке. Скажите, капитан, вы действительно верите каждому слову свидетельницы? А может, это она убила Елену и теперь пытается отвести от себя подозрения? Разве она автоматически не становится главной подозреваемой? Ведь именно она провела с Еленой наедине в тот день не один час.

– Как вы тогда объясните вид трупа? Что она могла такого сделать, чтобы разложение тканей началось уже через несколько минут?