Ледяной принц

Возможно, мое сердце снова сможет обрести покой в Хайрите.

* * *

Ритуал вступления в Совет был закрытым мероприятием, на котором разрешалось присутствовать только членам Совета. Я никогда не встречала записей или книг с подробным описанием этого события. Именно поэтому я совсем не была готова к тому, что после ухода Язмин меня найдут двое заклинателей, которые появились словно из воздуха. Они сопроводили меня на верхний этаж дворца и показали мне мои будущие покои. В центре комнаты стояла круглая кровать, на которой мог бы уместиться великан. Изголовье кровати было обито бархатом графитового цвета. На серебристых шелковых простынях лежали горы сливовых, аметистовых и фиолетовых подушек, с потолка свисал балдахин из органзы, похожий на воздушные облака, плывущие по ночному небу. Судя по всему, эти комнаты некогда принадлежали Эйлану. Он был членом Совета дольше всех остальных, но когда они с Рэйвен объявили о своих отношениях, то он переехал в ее покои, которые располагались несколькими этажами ниже.

Рэйвен. Сегодня вечером я впервые увижу ее после битвы. Мне нужно быть осторожной. Внимательной. На моем месте Нок бы знал, что нужно искать и чему стоит придавать значение. Но что нужно искать мне? Как вынудить ее признаться в том, что она заказала мое убийство? Как заставить ее отменить клятву Круора? Я провела бо́льшую часть дня в мыслях о Рэйвен, тем самым облегчая слугам задачу по моей подготовке к церемонии.

Сначала я целый час отмокала в медной ванне на ножках в форме когтистых лап. Затем мне уложили волосы и нанесли косметику на лицо. И нарядили в платье. Я никогда не надевала такой роскошной одежды. Каким-то невероятным образом платье идеально подчеркивало изгибы моего тела, будто Язмин знала, что я приму ее предложение вступить в Совет, и распорядилась сшить его на заказ. Нежно-розовое шифоновое платье с открытой спиной было почти прозрачным. От пояса до моей груди вились узоры в форме деревьев и листьев, вышитые серебристыми бусинами и блестками. Рукава платья были усыпаны кристаллами, отчего ткань по всей длине рук переливалась на свету.

Если бы только Нок мог меня сейчас видеть. Мы никогда не делали вместе ничего такого, что требовало более формальной одежды. У нас просто не было на это времени. Мы были лишены многого: настоящих ухаживаний, неторопливых свиданий и даже священной церемонии анам-кары… Это, кстати говоря, мне еще предстояло с ним обсудить. Вильхеймские традиции для пар были мне неведомы, но когда заклинатели объявляли об анам-каре, то наши обычаи предписывали устраивать трехдневное празднование. Не то чтобы это было какое-то обязательное требование, ведь связь между двумя сердцами сохранялась независимо от торжества. Однако выбор анам-кары был настолько важным событием, что все чувствовали необходимость разделить эту радость с другими.

Я провела пальцами по краю рукава, и кристаллы обожгли мою кожу холодным поцелуем, почти как тени Нока.

Когда все закончится, мы будем праздновать. По-своему. С Круором, с нашей семьей.

Полная светлых надежд, я направилась в тронный зал, когда закатное небо потемнело и взошла растущая луна. Пол был усыпан бледно-розовыми лепестками, которые взмывали в воздух, когда подол моего платья задевал их.

Члены Совета выстроились полукругом, и каждый из них держал горящую свечу цвета слоновой кости. Их ртутные плащи были плотно запахнуты, капюшоны низко надвинуты, скрывая выражения их лиц. Однако пляшущий свет свечей то и дело выхватывал из теней чьи-нибудь отличительные черты: серо-голубые глаза Гейджа, бледную кожу Каори, непослушные волосы Тристана, золотистые глаза Эйлана. Так, если это был он, значит, стоящая рядом с ним женщина была… Пламя свечи Рэйвен дрогнуло, освещая прядь медно-рыжих волос на ее лбу.

– Добро пожаловать, Лина, – Язмин стояла в центре полукруга, сцепив пальцы рук в замок. Она была единственной, у кого не было свечи, и единственной, чье лицо не было скрыто капюшоном.

– Корона, – я кивнула ей в знак уважения.

Язмин тепло улыбнулась.

– Приступим?

– Да, я готова.

Сложив ладони вместе и выровняв большие пальцы параллельно друг другу, Язмин закрыла глаза.

– Во имя богини, даровавшей нам тварей, мы предлагаем нашу преданность, – пронизанный силой, голос Язмин застыл в воздухе, когда она перешла на древний язык, использовавшийся нашим народом во время официальных церемоний. Протяжные гласные пронеслись сквозь меня, словно океанская волны, и краем глаза я заметила какое-то движение. Повернув голову, я присмотрелась к статуе Окнолога и Селесты. За спиной Язмин рубиновые глаза чудовища вспыхнули яркой вспышкой. У меня перехватило дыхание.

Что происходит? Я окинула быстрым взглядом зал. Все члены Совета закрыли глаза в молитве.

– Во имя заклинателей, сделавших Хайрит святилищем, мы предлагаем нашу защиту.