Ледяной сфинкс

– Вот и славно, вот и славно, Эндикотт! Станем меняться у плиты, и никаких привилегий, даже для боцмана. Ты – дело другое: никто, кроме тебя, не умеет сварганить суп… Все-таки голод – самое страшное на свете… С холодом еще можно справиться, его можно переносить… Вырубим в айсберге пещеры, свернемся в них клубком… А почему бы не построить с помощью заступов общее жилье, грот? Говорят, лед сохраняет тепло. Если он сохранит наше тепло, то мы не вправе требовать большего.

Настало время возвращаться в лагерь и отходить ко сну. Дирк Петерс отказался покидать пост у шлюпки, и никто не посмел с ним спорить. Капитан и Джем Уэст вернулись в палатку лишь после того, как удостоверились, что Хирн и его дружки заняли свои места.

Я тоже улегся на койку. Не знаю, сколько я проспал и который был час, когда я оказался на льду от сильнейшего толчка. Что стряслось? Неужели айсберг сейчас снова перевернется?..

Мы повскакивали на ноги и выбежали из палаток на солнце, сияющее в ночи…

Наш айсберг столкнулся с другой огромной ледяной горой, снялся с якоря, как говорят моряки, и возобновил дрейф на юг.

Глава X Галлюцинации

Итак, в нашем положении произошла резкая перемена. Что-то будет с нами теперь, когда мы снова отправились в плавание? Увлекаемые течением, мы снова устремились к полюсу. Чувство радости немедленно сменилось страхом неизвестности.

Один лишь Дирк Петерс ликовал оттого, что мы снова идем по пути, на котором он упорно надеялся найти следы своего бедного Пима. В головах же его спутников проносились совсем иные мысли.

Лен Гай потерял всякую надежду отыскать своих соотечественников. Уильям Гай и пятеро его матросов находились на острове Тсалал еще восемь месяцев назад, а то и меньше, – в этом не было никаких сомнений. Однако куда они подевались? За тридцать пять дней мы преодолели расстояние примерно в четыре сотни миль, но так никого и не нашли. Даже если бы они достигли полярного континента, протянувшегося, согласно гипотезе моего соотечественника Мори, на добрую тысячу лье, то в какой его части их искать?.. Если же земную ось омывают океанские волны, то люди, выжившие после гибели «Джейн», должны были давно уже сгинуть в океанской пучине, которую скоро накроет ледяной панцирь.

Что ж, утратив последнюю надежду, капитан обязан был указать своему экипажу путь на север, дабы пересечь полярный круг до того, как этому воспрепятствует зима. Течение же влекло нас в противоположную сторону, на юг.

Лишь только айсберг сдвинулся с места, все поняли, что он поплывет на юг, и ужаснулись этой догадке. Ведь это значило, что, даже снявшись с мели, мы обречены на долгую зимовку и нет надежды на встречу с китобойным судном, ибо промысел ведется на севере, между Южными Оркнейскими, Южными Сандвичевыми островами и Южной Георгией.

От толчка в воде оказались многие предметы: камнеметы, перенесенные с «Халбрейн», якоря, цепи, часть парусов, рангоут. Что же касается всевозможных припасов, то благодаря трудам, которым был посвящен предыдущий день, они уцелели и проведенный осмотр выявил лишь незначительные утраты. Можно себе представить, какой была бы наша участь, если бы при столкновении с айсбергом мы лишились провизии…

Сняв поутру показания приборов, Лен Гай заключил, что айсберг смещается на юго-восток, из чего следовало, что направление течения оставалось тем же. Прочие льды следовали в ту же сторону, и именно такой «попутный» айсберг задел наш восточный склон. Теперь оба айсберга сцепились и плыли со скоростью две мили в час.

Постоянство направления течения наводило на размышления: от самых паковых льдов оно не переставая несло воды Южного океана к полюсу. Если Мори не ошибался и антарктический континент действительно существует, то возможны два вывода: либо течение огибает его, либо имеется широкий пролив, в который устремляются гигантские массы воды и плывущие на их поверхности ледяные громадины.

Я полагал, что скоро мы увидим, как обстоит дело. При скорости две мили в час нам хватило бы тридцати часов, чтобы добраться до точки, в которой перекрещиваются меридианы… Там стала бы ясна и дальнейшая судьба – проходит ли оно через полюс или путь ему преграждает полоса земли.

Услыхав от меня такие речи, боцман отвечал:

– Что вы хотите, мистер Джорлинг, если течение проходит через полюс, то и мы пройдем через него вместе с ним, если нет – то не пройдем… Не мы хозяева положения, и не нам решать, куда плыть. Льдина – не корабль, она лишена парусов и руля и слушается одного течения!

– Согласен, Харлигерли. Но я думал, что, сев вдвоем-втроем в шлюпку…

– Опять вы за свое! Далась вам эта шлюпка!

– Именно далась! Ведь если поблизости лежит земля, то разве нельзя себе представить, что люди с «Джейн»…

– Высадились на ней, мистер Джорлинг? В четырехстах милях от острова Тсалал?

– Кто знает, боцман…