Ледяной сфинкс (с иллюстрациями)

Впрочем, окончания у «Приключений Пима» не было. Автор, объявив себя только издателем записок заглавного героя, в конце книги сообщает, что Пим трагически погиб, а вместе с его гибелью исчезли и две-три заключительные главы повествования, в которых рассказывалось о том, как герои выбрались из таинственных антарктических вод и вернулись на родину. Видимо, Эдгар По сам не очень-то надеялся, что читатели примут на веру его свободное море в высоких широтах с аномально теплой, даже горячей, водой, сказочно богатый животный мир приполярной области, коварных и загадочных чернокожих и чернозубых обитателей острова Тсалал, таинственные письмена в одном из подземных коридоров, странную), струящуюся отдельными прожилками «прозрачную, но не бесцветную» речушку, мистическую человеческую фигуру в белом саване, поднимающуюся из моря. Кажется, основное предназначение романа автор видел в привлечении внимания как можно большего числа граждан Соединенных Штатов к дорогостоящим исследованиям Антарктиды и окружающих ее вод, не сулившим никаких прибылей расчетливому обывателю. Пробуждение постоянного интереса к проблеме обеспечило бы кредиты будущим исследователям. Если это так, то По своей цели не достиг: после плавания Чарлза Уилкса (1839 — 1842) американцы надолго потеряли интерес к антарктическим морям. Роман же остался в мировой литературе великолепным примером исследования человеческой психики в экстремальных условиях.

После экспедиции Уилкса и англичанина Джемса Кларка Росса (1840 — 1843) в изучении Антарктики наступает почти полувековой перерыв. Только китобои изредка заглядывают в высокие широты да в 1874 году совершавшее кругосветное плавание океанографическое судно «Челленджер» доходит до 67° южной широты.

И вот спустя полвека интерес к Южному полюсу снова пробуждается. Антарктическим летом 1893 — 1894 годов норвежец Карл Антон Ларсен на промысловом пароходе «Ясон», пройдя морем Уэдделла, открыл участок побережья Земли Грейама между 65 — 67° южной широты и прилегающий громадный шельфовый ледник, получивший его имя. Следующим антарктическим летом норвежец Ларо Кристенсен на судне «Антарктик» в море Росса дошел до 74° 10' южной широты. Потом норвежцы повернули на север и 24 января 1895 года впервые в истории высадились на антарктический континент (мыс Адэр на Земле Виктории), где биолог К. Борхгревинк обнаружил лишайники, первую антарктическую растительность, которую увидел человек.

О новых плаваниях и открытиях, конечно, знал Жюль Верн. Может быть, они его и подтолкнули заняться продолжением романа Э. По. Отсылая первую часть «Сфинкса» Ж. Этцелю, амьенский мэтр писал 1 ноября 1896 года: роман «подоспеет как раз вовремя, сейчас только и разговору, что о путешествиях и открытиях на Южном полюсе»[137]. Одновременно писатель признается, что «его захватило все необычайное, присущее этому произведению». Сложный вопрос — верил ли когда-либо сам Ж. Верн в фантазии своего американского кумира. Во всяком случае, к моменту начала работы над романом от этой веры не осталось и следа. Джорлинг в начале произведения весьма точно отражает взгляды автора. А дальше Верн развивает появившуюся у него «счастливую мысль»: столкнуть не верящего Эдгару По героя с реальностью. Что из этого получится?

Какие-то фантазии великого американца можно объяснить галлюцинациями. А другие? Жан Жюль-Верн уверяет, что цель деда состояла в том, чтобы дать приключениям Пима развязку в стиле поэтических фантазий самого По, поскольку переносить эти фантазии в реально существующий мир немыслимо.