Ледяной улей

– Ага! Драчка произошла из-за того, что сеструхе купили электросамокат. А Нинке отказали, потому что ей ещё нет восемнадцати. Типа опасно.

Ульяна поморщилась. Ей стало неприятно от того, как легко Жень выболтала секрет Нины. Вряд ли та хотела, чтобы о её проблеме знал весь ретрит. Внутри шевельнулось сомнение: смолчать или нет? Скомандовав себе: «Вынь голову из песка!», Ульяна сказала:

– Не надо было рассказывать.

– Почему это? – Жень прищурилась.

– А тебе бы понравилось, если б тебя вот так обсуждали? Выдавали твои тайны?

– Нет. Вот поэтому я о себе ничего лишнего не рассказываю. – Жень, состроив презрительную гримасу, отодвинулась от Ульяны. – А ты у нас кто, святоша? Хочешь мозги промывать – с этим не ко мне.

Ульяна почувствовала, как щёки наливаются жаром. На ум, как назло, не пришло ни одного остроумного ответа. Вообще ничего не пришло. Ульяна отделалась фырканьем и пожиманием плеч.

– Чего такая взвинченная, Жень? – спросил Харри. – Может, ты не про Нину рассказывала, а про себя? Ты больше похожа на человека, способного вырвать у кого-нибудь волосы.

– Ошибаешься, долговязый. Причина, по которой меня сюда засунули, гораздо страшнее.

– Так расскажи. Или только о чужих тайнах можешь трепаться?

Жень раздула ноздри и, помолчав, пробурчала:

– Да иди ты, заступничек.

– Это хорошо, – произнесла Марина, и все повернулись к ней. – Выпускать пар – хорошо. Нужно. Трудно, да и вредно держать эмоции под замком. А теперь, если вы не против, займёмся сказками.

Она вышла в центр, к самому костру, и пламя обвело её силуэт. Гришаня подкинул дров в огонь, он затрещал с аппетитом, и Марина начала рассказ.

– Сказка – не просто занимательная история. По крайней мере, так было для наших предков. Мифы, легенды, сказки растут из одного корня, и все они – лишь способ объяснить происходящее. Как жить, чего бояться и, наконец, что ждёт там – за чертой? – Она вгляделась во тьму, укрывшую Байкал. – В давние времена у бурятских и монгольских охотников существовала традиция: они брали с собой в дорогу сказителя. Чтобы развлекал, но… – она сделал паузу, – не только их. Духов – тоже. Нечисть из нижнего мира слетались к костру, чтобы полакомиться кровавой пищей и притащить своему хану свежие души. Однако, заворожённые сказками, духи не трогали путников. Вот только говаривали, если сказитель был слишком хорош, нечисть всё-таки набрасывалась на охотников, убивала всех до одного, а рассказчика утаскивала в свой мир – чтобы вечно развлекал своими историями. Надеюсь, я окажусь не так хороша. – Костёр громко хрустнул, разгрызая полешко. Марина усмехнулась. – Что ж, это была присказка, а теперь будет сказка.

Жил-был на берегу Байкала юноша по имени Хоридой. Слыл он ловким охотником и удачливым рыбаком. Однажды Хоридой, наловив много рыбы, решил отдохнуть у воды. Трубку свою раскурил, вокруг огляделся. Солнце уже на закат пошло. Небо красное и озеро красное – загляденье. Тут, откуда ни возьмись, прилетели три белых лебедя и сели на воду.

Хоридой спрятался в кусты и затаился. А три лебедя вдруг скинули свои крылья и обернулись прекрасными девушками. Стали они в воде резвиться, плескаться да хохотать. Хоридой от их красоты чуть не ослеп. Подобрался он потихоньку к крыльям, что на песке лежали, схватил одну пару и опять спрятался.

Три девушки, накупавшись и насмеявшись, вышли на берег. Тут самая красивая из них закричала: «Крылья! Где мои крылья?!». Принялись девушки искать пропажу, да ничего не нашли. Попричитали, погоревали, но делать нечего. Улетели два лебедя, оплакивая свою сестру. А третья, оставшись одна, прикрылась длинными волосами и сказала громко:

– Если тот, кто мои крылья взял, в отцы мне годится, буду тебе дочерью послушной. Если тот, кто мои крылья взял, в мужья мне годится, стану тебе женой примерной. Только верни мне то, что забрал без спроса.

Вышел тут Хоридой, крылья белые несёт, а сам от радости пляшет. Такая красавица женой его станет! Протянула девушка руки к своим крыльям, но Хоридой не дал, за спину спрятал.

Некуда деваться: вышла девушка-лебедь замуж за охотника. Стали жить в бедной юрте Хоридоя. Всё умела молодая жена. Хорошо хозяйничала, умело готовила, мужу угождала. Радости Хоридоя  не  было конца-краю. Пошли у них детки, один другого краше да здоровее, и всё сыновья. Что ни скажет жена, Хоридой всё сделает. Только, как она ни просила, крыльев не отдавал. Боялся, что улетит.

Так и жили они, много-много лет. Стал Хоридой старый, седой, одиннадцать сыновей выросли. Девушка-лебедь тоже состарилась, но всё с той же тоской поглядывала на небо. Однажды сказала она Хоридою:

– Время моё ушло, уж не летать мне никогда. Дай напоследок на крылышки мои поглядеть, молодость помянуть да поплакать.

Никуда уж старуха не денется, рассудил Хоридой. Достал крылья белоснежные, протянул жене. А она набросила их и вмиг лебедем обернулась. Схватил её Хоридой, но вырвалась жена. Вылетела из юрты через дымовое отверстие и растаяла в небе, как и не было.