Ледяные чертоги Аляски

В ходе представления вождь Шейк, наблюдавший за происходящим с большой серьезностью, сделал несколько коротких пояснительных замечаний. Последняя его речь завершилась следующим образом: «Дорогие братья и сестры, мы с давних пор блуждали во тьме. Вы вывели нас к свету, указывающему верный путь, научили правильному образу жизни и рассказали, как умереть достойно. Благодарю вас от себя лично, от имени всего моего народа и отдаю вам свое сердце».

Праздник завершился обрядом пóтлач, на котором раздаривали мантии из шкур оленей, диких овец, сурков и соболей, а также множество фантастических шаманских головных уборов. Один из них достался и мне.

Пол дома был устлан свежими ветвями тсуги, стены украшали букеты из пестрых полевых цветов, а в очаге лежали ветки черники и кипрей. В целом представление было чудесным.

Юго-восточная Аляска показалась мне замечательным местом для жизни. Климат на островах и побережье материка удивительно мягкий и умеренный, и в течение всего года нет резких перепадов температур. Однако здесь так часто идет дождь, что заготавливать сено в больших объемах вряд ли когда-либо удастся, как бы стремительно ни развивались здесь в будущем рудники, лесной и рыбный промысел. Впрочем, местная дождливая погода – самая лучшая из тех, что мне когда-либо приходилось испытывать: температура умеренная, мягкий дождь питает реки и землю, делая ее свежей и плодородной. Хотя нет ничего более восхитительного, чем сияющее во время дождя солнце, безоблачные дни случаются крайне редко, как на севере, так и на юге. Летний день на Аляске – это день без ночи. В самой северной точке полуострова, на мысе Барроу*, солнце не заходит неделями, и даже здесь, на юго-востоке, оно лишь на несколько градусов опускается под горизонт в своей нижней точке, а закат сразу переходит в рассвет, не оставляя зазора для наступления темноты. Полночь по освещенности соответствует навигационным сумеркам*. В это время тонкие облака, которые почти всегда присутствуют на небе, окрашиваются в желтый и красный цвета, ярко извещая о том, что солнце опускается за горизонт. Новый день наступает медленно. Низкая дуга света крадется в северо-восточном направлении, постепенно становясь выше, шире и насыщеннее по тону, а когда наконец появляется солнце, это происходит без помпезной торжественности и ослепительных вспышек бодрящей энергии, пробуждающей в памяти библейские мотивы или образ жениха, выходящего из спальни таким сильным и счастливым, что он готов пробежать марафон. Алые с желтой кромкой облака растворяются в туманной дымке, острова, окаймленные серо-белыми рюшами тумана, отбрасывают неясные тени на сверкающую гладь воды, и весь небосклон обретает жемчужно-серый оттенок. В течение трех-четырех часов после восхода солнца в пейзаже нет ничего особенно впечатляющего. Хотя солнце почти не затянуто облаками, на него можно смотреть, не ощущая дискомфорта, а острова и горы с их роскошным лесным и снежным покровом и изысканным разнообразием форм кажутся сонными и неприветливыми.

По мере приближения полудня вода и небо начинают сиять серебром, нежась в потоке солнечного света, льющегося сквозь насыщенную влагой атмосферу. Взъерошенная ветром рябь играет бликами у поросшей кустарником кромки островов и в узких, напоминающих по форме перо проходах между ними. Теплый воздух пульсирует, словно живительный, заряжающий энергией океан, заполняющий все обозримое пространство, будоражащий воображение и заставляющий нас вспомнить о жизни и происходящем вокруг нас движении – о приливах и отливах, реках и потоках света, струящихся по атласному небу; об изумительном изобилии рыб, кормящихся в нижнем океане; о роящихся в воздухе насекомых; о диких овцах и козах, пасущихся на сотнях травянистых хребтов; о бобрах и норках, живущих у берегов быстрых рек; о плывущих вдоль берега в лучах солнца индейцах; о жадно поглощающих солнечный свет листьях и кристаллах; о горных ледниках, создающих долины и бассейны для новых рек и озер, которые подарят почве плодородие.