Ледяные чертоги Аляски

Вдали виднелось отчаливающее от берега каноэ, в котором могли находиться муж с женой и пара их детей, они гребли легко и синхронно, в привычном темпе, собираясь наловить рыбы, которой в этих местах очень много, а затем до конца дня отдыхать. Другая группа индейцев шла собирать плавник*. Добывать древесину таким способом куда проще, чем тащить дрова и хворост с опушки леса, пробираясь по камням через кусты. Постепенно на воду спускали все больше каноэ, они были практически одинаковыми: с высокими и длинными, похожими на клюв, носом и кормой, и клиновидной формой, как у груди утки. Каноэ для живущих на побережье индейцев – то же, что мустанг для мексиканского вакерос*. Они скользят на них вдоль берегов, ловя рыбу, охотясь, торгуя или просто навещая своих соседей, потому что индейцы очень общительны, гордятся своей семьей и часто проведывают друг друга, чтобы поинтересоваться здоровьем близких, устраивают пóтлачи* и танцы, сплетничают о предстоящих браках, родах, недавних смертях и тому подобных вещах. А некоторые, по всей видимости, плавают на своих каноэ исключительно ради удовольствия, украсив их пучками высокого лилового кипрея*.

А вот и целая семья на каноэ, включая бабушку и дедушку. Судя по корзинам в лодке, они плыли прямиком к своему любимому месту на берегу, чтобы собирать ягоды. Никогда прежде за время всех моих путешествий по северу и югу я не видел такого изобилия ягод, как здесь. Ими буквально усыпаны леса и луга, как в долинах, так и в горах. Каких ягод здесь только нет: множество видов черники, малина великолепная, ежевика, малина, на сухих открытых участках растет иргá*, а на болотах – клюква. Ягод хватит всем местным птицам, зверям и людям и еще тысячи тонн останутся про запас. Особенно здесь много черники, лучший вид произрастает высоко в горах, у него крупные ягоды более полудюйма в диаметре с самым насыщенным вкусом. Они растут на кустах высотой от трех-четырех дюймов до фута. Ягоды более распространенных видов меньше размером и встречаются почти повсеместно в низинах на кустах высотой от трех до шести-семи футов. Именно черника составляет основу рациона индейцев: они перетирают собранные ягоды в пасту, спрессовывают ее в бруски толщиной около дюйма, а затем высушивают их на медленном огне, чтобы использовать зимой. Малину великолепную и иргу запасают тем же способом.

Однажды начальник таможни пригласил меня в чудесный поход к одному из лучших черничных полей в окрестностях Врангеля. В нашей группе было девять индейцев, в основном женщины и дети, которые должны были собирать чернику. Как только мы добрались до нужного места на берегу ручья, полного форели, все бросились в кусты и стали горстями есть ягоды, даже не успев разбить лагерь, мы просто смеялись, болтали и наслаждались природой. Начальник таможни пошел вверх к истоку ручья, чтобы оценить, сколько сена для своей коровы он может получить с находящегося там поля, а заодно порыбачить, к нему присоединились два старших мальчика. Все остальные остались собирать ягоды.

Рыбакам в тот день не повезло, по их словам, всему виной слишком яркий солнечный свет, весьма редкая жалоба для местного климата. Однако они отлично потренировались, перепрыгивая с валуна на валун в бурлящем потоке, бегая по скользким бревнам и среди зарослей вдоль берега, забрасывая снасть то здесь, то там в водовороты у подножия водопадов, имитируя таким образом заманчивые для рыбы прыжки и кружение мух: эта техника хорошо знакома опытным рыбакам, но еще лучше – индейским мальчишкам. Добравшись до озера, начальник таможни осмотрел сенокосный луг, а затем вместе со своими краснокожими спутниками дошел до впадающей в озеро реки, чтобы порыбачить, а я тем временем собирал для гербария экземпляры восхитительной местной флоры, которая напоминала мне о прохладных сфагново-осоковых* болотах Висконсина и Канады. Здесь я встретил множество своих любимых растений с вересковых болот: кальмию*, грушанку*, готьерию*, клюкву, бруснику и другие. На краю луга росла великолепная линнея*, пурпурные метельчатые соцветия трав, а порой даже папоротники и осока* были выше моей головы. Здесь же на опушке леса я нашел дикую яблоню, первую из встреченных мной на Аляске. Индейцы собирают мелкие и кислые дикие яблоки, чтобы приправлять ими жирное мясо лосося. Мне никогда и нигде прежде не доводилось видеть столь роскошной луговой и болотной растительности. Основные лесные деревья – тсуга, ель и кипарис нутканский*, на краю луга росло несколько сосен скрученных (P. contorta)* высотой около ста футов, с их стволов свисали серые бороды уснеи*, а кора была седой от чешуйчатых лишайников.