Легат

Когда от Эйдоса отключают принудительно – процедура выхода в реальность упрощается до максимума. Ты минуешь Шлюз и сразу погружаешься в некое промежуточное состояние между эйдетическим трансом и обычным сном. Благодаря этому мозг удается вывести из ЭТ-фазы очень быстро – буквально за пару минут реального времени. Это полезно, когда нужно срочно разбудить человека. Но злоупотреблять этой функцией строго не рекомендуется, потому что она вызывает у разбуженного сильнейшую мигрень и дезориентацию.

Есть и еще одна побочка, про которую медики редко упоминают в инструкциях. Когда твой мозг таким способом вытаскивают из мира грез, тебе снятся чудовищные, душераздирающие кошмары. И две минуты превращаются в вечность.

Я рывком сел в постели, жадно хватая ртом воздух. Горячая и мокрая от пота футболка неприятно липла к груди. Сердце надрывно колотилось, будто я пробежал изматывающий кросс километров на десять. И тошнило так, что казалось, меня сейчас вывернет наизнанку.

Но обошлось.

Я медленно спустил ноги на пол. Растер лицо дрожащими ладонями. Тошнота и головокружение постепенно отступали, но виски по-прежнему ломило от острой вибрирующей боли. Я зажмурился и снова завалился набок. Какое-то время валялся, пытаясь хоть немного прийти в себя.

Комнату расчерчивали малиновые сполохи, сопровождаемые неприятным писком. Ноздри щекотал едва различимый запах дыма. Он становился всё явственнее, и даже на языке стал ощущаться горьковатый привкус пепла. Сквозь дурноту и вспышки боли, наконец, пробилась догадка.

Пожар?!

Я снова сел на кровати.

Красные тревожные вспышки – это от модема Эйдоса. Судя по пульсирующему в центре дисплея сообщению, он работает на аварийном аккумуляторе. Энергосистема квартиры отключена. Собственно, поэтому меня и разбудили. А писк в ушах – это сигнал о срочном оповещении через НКИ.

– Внимание! На седьмом этаже комплекса были обнаружены очаги сильного возгорания, – синтезированный голос оператора был бесстрастным, будничным, будто он озвучивал суммы задолженности по квартплате. – Ситуация под контролем. Автоматические системы пожаротушения активированы. Подан сигнал в окружную службу пожарной безопасности. Объявлена эвакуация квартир на этажах с пятого по девятый. Остальные этажи – вне зоны риска, однако на этажах с десятого по пятнадцатый могут наблюдаться неполадки в системах энергоснабжения, водоснабжения, вентиляции и фильтрации воздуха. Убедительная просьба – сохранять спокойствие и сообщать обо всех нештатных ситуациях в диспетчерскую службу комплекса. Благодарим за сотрудничество. Повторить сообщение?

– Нет, – буркнул я и, пошатываясь, выбрался из комнаты.

Мы на двенадцатом. Опасности вроде бы нет.

Ноги еще подкашивались от слабости, но постепенно я приходил в себя. Квартира тонула во мраке – светились только красные огоньки аварийных лампочек и невесть откуда взявшиеся стрелки на полу, видимо, показывающие маршрут эвакуации.

Да, так и есть – стрелки ведут прямиком к зияющему, как портал, дверному проему, над которым светятся буквы «Выход».

Я добрался до кухонной раковины, открыл кран. Вода, к счастью, все-таки есть – кран, фыркнув, зашипел, выбрасывая тугую холодную струю. Я ополоснул лицо, немного хлебнул воды с ладоней.

Оглянулся в сторону маминой комнаты. Дверь в нее приоткрыта – это видно по краю светящейся стрелки, нарисованной на полу внутри комнаты.

Я, шлепая по полу босыми ступнями, подошел ближе. Открыл дверь пошире – полотно с тихим шелестом съехало вбок, скрываясь в стене.

– Мам, ты спишь? – шепнул я.

Глаза уже адаптировались к темноте, так что даже скудного света от аварийных огоньков и стрелок мне хватило, чтобы сориентироваться в комнате. Смятая пустая постель. Одеяло на полу. Опрокинутые с прикроватного столики вещи.

– Мам?!

Накатившая на меня волна ужаса ощущалась почти физически. Я пошатнулся, схватился за дверной косяк. Дыхание перехватило. Казалось, в мою реальность вторгся тот кошмар, что я пережил только что, во время экстренного выхода из Эйдоса. Я толком не помнил, что мне тогда снилось – сознание благоразумно спрятало все это безумие подальше, оставив лишь смутные образы – жуткие, бесформенные, как клубки скользких извивающихся щупальцев.

Но сейчас кошмар обрел вполне явное воплощение.

Я бросился к входной двери. Не заперта. Замок выжгли чем-то мощным, а сигнализация при вырубленной энергосистеме, похоже, не сработала.

Выскочил в коридор – длиннющий и темный, как туннель. Светящиеся стрелки на полу, кажется, уходят в бесконечность. На стенах, примерно через равные промежутки – подсвеченные прямоугольники дверей в другие квартиры.

Я нашарил рядом с дверями кроссовки. Уже натягивал второй, когда раздался переливчатый сигнал входящего вызова.

Абонента нет в моем списке контактов. Видеосвязь отключена. Даже вместо аватарки – пустой черный прямоугольник. Но в глубине души я уже знал, что услышу.

– Как-то мы с тобой по-дурацки расстались в прошлый раз, Эрик…

Голос спокойный, вкрадчивый, так и сочащийся собственным превосходством.