Легенда Лукоморья.

Пока чародейка, причитая, ползала по полу и собирала тесто, я не удержалась и перевернула бересту. К моему удивлению, та была совершенно пуста. Как будто бы на моих глазах Любава не выводила с усердием буковку за буковкой. Не успела я удивиться, как береста колыхнулась, и на ее поверхности проступили слова, которые писал невидимый мелок. Вот тут-то я и пожалела, что так легкомысленно отнеслась к занятиям по старославянскому языку в институте. Потому что надпись складывалась из смутно знакомых витиеватых символов. Как я ни напрягала память, перевести письмена так и не смогла. К тому же каждую секунду меня могла застать Любава поэтому я поспешила положить бересту на место.

— Вот беда-то,— горестно проговорила чародейка, поднимаясь с колен.— Все тесто пропало.

— Что ж, не буду мешать.— Я встала с лавки.— Счастливо оставаться!

— Погоди! — окликнул меня голос Любавы, когда я уже была в дверях.— Отвары-то забыла!

Пришлось вернуться и забрать с собой подарки, которые мне были совершенно не нужны. Но не обижать же хозяйку! Хотя я бы с большим удовольствием приняла в подарок каравай. Или кусочек сыра. Или мисочку каши. Желудок настойчиво напоминал о себе, и я досадливо поморщилась, сжимая гладкие бока бутылочек. При первом же удобном случае вручу их тому, кто в них нуждается. Или загоню по спекулятивной цене, если будет нечем расплатиться за ужин.

Однако стоило выйти за забор, как мысли о еде вылетели из моей головы.

— Варфоломей, погляди-ка, это не Сидор там впереди вышагивает?

— Какой такой Сидор? — встрепенулся кот.

Ну да, чего ожидать от Варфоломея — он-то сплетника Сидора видел один раз в жизни и то на волшебной тарелке во дворе Забавы.

Но кот уже сорвался с места, обогнал путника, повернулся к нему мордой и, выгнув спину, громко зашипел. Сидор схватил с земли камень и запустил в кота. Тот чудом успел увернуться и взлетел на забор, откуда продолжил шипеть вслед мужику.

— Варфик, ты цел? — Я подбежала к нему.

— Я-то цел, а вот этому,— кот погрозил в спину Сидору, который как раз завернул за поворот,— еще не поздоровится! Ух я ему!

Кот аж подпрыгнул на месте, не удержался на заборе и рухнул вниз, в пышные листья лопуха.

— Глаза выцарапаю! — профырчал он, выбираясь оттуда и стряхивая с уха большую жирную гусеницу.

— Это всегда успеется,— остановила его я.— Как ты думаешь, что он здесь делает?

— Живет? — предположил Варфоломей.

— Навряд ли,— возразила я.— Сидор, Фрол и Клим из одной деревни. И Фрол, говоря о чародейке Любаве, сказал, что живет она далече от них. А теперь догадайся с трех попыток, какое дело могло унести Сидора так далеко от дома?

— Неужели за люблянкой пришел? — Кот в удивлении округлил глаза. — Да на что только этот сморчок надеется? Я уже заранее сочувствую его зазнобе.

— Не думаю, что дело в зазнобе.— Я покачала головой.— Тебе напомнить, при каких обстоятельствах мы последний раз лицезрели Сидора?

— Волшебное блюдо Забавы! — вскрикнул кот.

— Точно. Сдается мне, Сидор явился сюда за новой сплетней. И,— я глянула на солнце, клонившееся к закату,— скоро будет новый сеанс связи.

Нельзя допустить, чтобы он опять наговорил гадостей про Бабу-ягу! — заявил Варфоломей.

— Согласна.

— Давай я нападу на него, он растеряется, а ты огреешь его по голове горшком.— Кот махнул на горшки, которые

сушились на заборах у каждого дома.— А пока он опомнится, оттащим его в какой-нибудь сарай и свяжем!

— Ну и фантазия у тебя, Варфоломеюшка. Вот что, у меня есть идея получше...

Сидор, не догадываясь, что за ним наблюдают, скорчил страшную рожу, растянув губы и обнажив зубы, после чего потер зубы пальцем. Потом поплевал на ладони, пригладил лохматую голову и принялся подкручивать ус.

— Пора,— шепнула я, вылезая из-за куста с бузиной. Кот юркнул следом за мной.

Последний час мы тайком кружили за Сидором по всей деревне. Народ возвращался с полей, улицы были полны людей, и мне ничего не стоило затеряться между спешащими по воду девицами, молочницами, предлагающими соседям свежий удой, и мужиками, обсуждавшими заготовки сена и лучшую наживку для рыбалки на щуку. Сидора узнавали: кто-то, разинув рот и бросив ведра, спешил к нему, чтобы узнать последние сплетни, кто-то презрительно морщился и отворачивался, показывая, что не желает иметь с ним дела. Так или иначе, но недостатка в слушателях и осведомителях у Сидора не было. Наконец народ разошелся по домам, чтобы собраться за большим столом и плотно отужинать, а Сидор сел на завалинку напротив колодца, достал зеркальце и принялся скалиться.