Легенда о гетмане. Том I (СИ)

Тем временем тучи разошлись, солнце поднялось к зениту, пора было возвращаться к деду Савелию. Внезапно внимание юноши привлекла стройная девичья фигурка, юркнувшая в дверь одной из лавок, во множестве разместившихся здесь же. Дорошенко не успел ее рассмотреть, но почему-то почувствовал, как к его щекам прихлынула кровь. Он подошел ближе к лавке и остановился, будто поправляя постолы. Как он и рассчитывал, спустя недолгое время дверь распахнулась опять и девушка вышла наружу. Увидев ее, он едва не остолбенел от удивления. Оглянувшись по сторонам и, убедившись, что поблизости никого нет, он тихо окликнул ее:

– Оксана!

Та вздрогнула от неожиданности и, подняв глаза, увидела стоявшего перед ней одетого в крестьянскую одежду парня. Несколько мгновений она вглядывалась в его лицо, а затем воскликнула:

– Это ты? Не может быть! Как ты здесь оказался?

Дорошенко приложил палец к губам:

– Тише! Не кричи! Давай отойдем в сторону, вот за ту колону.

Когда они отошли за колону у парадного одного из домов, он вкратце объяснил девушке, как оказался в Замостье. Она тоже рассказала, что ее выкрал Свенцицкий и увез с собой в Лубны, но за нее заступилась пани Чаплинская и вот они здесь с ней в почоте княгини Гризельды.

– Я тебя увезу отсюда. Там по тебе отец и дед все глаза выплакали. Да и я…

Девушка взглянула ему в глаза и лукаво улыбнулась.

– Но как же мы выберемся отсюда? Тем более, я должна вернуться к пани, она меня в лавку посылала. Еще кинется искать.

– Хорошо. Как будешь готова, приходи вон туда к возам, я там буду ждать. Только не задерживайся.

Когда Дорошенко возвратился к деду Савелию, воз уже был разгружен и на него загружались пустые бочки, чтобы везти их обратно. Дед вопросительно посмотрел на него и Петр тихо спросил:

– Все готово? Можно ехать?

– Да, – ответил старик, – надо выехать засветло, а то ворота закроют и поднимут мост. Тогда до утра придется тут оставаться.

– Подождем немного, я скажу, когда поедем.

Мовчан отошел в сторону и занялся воловьей упряжью.

Оксана появилась, когда Дорошенко уже начал тревожиться. В руках у нее была небольшая корзинка с самыми необходимыми вещами.

Она не спеша прошла мимо возов и, убедившись, что за ней никто не наблюдает, быстро подошла к Дорошенко.

– Полезай в бочку, – тихо сказал Петр.

Оксана возмущенно фыркнула:

– Вот еще чего придумал? Я же там вся вымажусь!

– Полезай, – настойчиво сказал Петр, – иначе, как тебя вывезти из Замостья?

– Полезай, Оксана, – раздался позади них негромкий голос и, обернувшись, Дорошенко увидел незаметно подошедшую к ним молодую женщину, лицо которой было скрыто темной полупрозрачной вуалью – я тоже полезу вместе с тобой, чтобы только выбраться из этого паучьего гнезда!

– Пани Барбара! – растеряно прошептала девушка, заливаясь румянцем.

– Пани Чаплинская! – изумленно воскликнул Дорошенко, разглядев через вуаль черты ее лица.

Солнце уже клонилось к западу, когда воз, прогрохотав по подъемному мосту, выехал из крепости. Стражники окинули ленивым взглядом деда Савелия и его «внука», пустые бочки горкой уложенные друг на друга и, не заметив ничего подозрительного, отвернулись в сторону.

Отъехав от Замостья версты на полторы, Дорошенко стал пристально вглядываться в окружающий лес.

– Где-то тут должны уже быть мои хлопцы, – сказал он, обращаясь к Мовчану.

Не успел он произнести эти слова, как из лесу появилось несколько всадников. В переднем Дорошенко узнал Верныдуба. Мовчан остановил волов и Петр полез на воз, помогая выбраться из бочек Оксане и пани Чаплинской. Они были перемазанные, но очень довольные. Верныдуб, увидев их, вытаращил глаза от удивления, но, когда Дорошенко объяснил, кто это, старый казак разволновался.

– Ох и обрадуется, же твой батько, девонька! – говорил он Оксане, разглаживая усы. – Он весь прямо извелся, не знал, что и думать! А как гетман будет рад!

Потом уже официально обратился к Дорошенко:

– А мы тут, пан сотник, гонца перехватили. От князя Замойского княгине Гризельде пакет вез из Варшавы.

– Вот за это спасибо, – обрадовался Дорошенко, – теперь можно и к гетману возвращаться не с пустыми руками.

Верныдуб заложил два пальца в рот и раскатисто свистнул. Укрывавшиеся в лесу казаки по этому сигналу высыпали на дорогу. Дорошенко переоделся, возвратив Грыцьку его одежду, щедро расплатился с дедом Савелием, отсыпав ему пригоршню золотых монет, затем пришпорил своего коня и отряд поскакал в направлении гетманской ставки.

Когда утром следующего дня в шатер к Хмельницкому вошел Дорошенко вместе с Оксаной и пани Чаплинской, изумлению и восторгу гетмана не было предела. Дед обнимал и целовал внучку, слушая ее рассказ о своих приключениях, и лишь бросал благодарные взгляды в сторону Чаплинской, которая стояла поодаль с грустной улыбкой на лице. Наконец, выслушав краткий доклад Дорошенко о результатах разведки, он отправил его и Оксану к Яненко, а сам подошел к пани Барбаре.