Легенда о хрустальном яйце

Какое множество гениальных идей до сих пор еще остается на бумаге из-за этих самых знаний! С некоторого времени в большом научном открытии трудно стало выделять узкую проблему. Иногда это сделать просто невозможно. Всё переплелось в науке. Попробуй разберись, где нужная нить! И разбираются только те, кто не замкнулся в скорлупе единственно своей микрообласти.

Ну, а что предпринять, когда всё-таки не хватает знаний? Может, разбить задачу на отдельные сферы и привлечь специалистов? Но ведь тогда лавровый венок достанется уже не одному... Конечно, это не главное, если ты по-настоящему любишь науку, любишь этот загадочный мир...

Упрямый Грабовский не хотел отступать. Он отправился за консультацией в Саратов к своему приятелю— учителю физики и математики Н. Г. Пискунову. Вопросов стало гораздо меньше, но они еще были. И друзья привлекли к работе над проектом молодого саратовского инженера-электрика и страстного радиолюбителя В. И. Попова. Так их стало трое.

Поздней осенью двадцать пятого года молодых изобретателей принял Розинг. Они сидели на диване, прижавшись друг к другу, и ждали. Им было холодно в натопленном кабинете профессора. Холодно и страшно. Розинг сидел спиной к ним за своим рабочим столом. Он молча рассматривал схемы проекта, читал пояснительные записки. Он был судьей. А они?.. Изобретатели рассчитывали на справедливый приговор. Но справедливый — еще не значит, что не суровый!

Наконец Розинг откинулся в кресле, но они по-прежнему не видели его лица. Это уже становилось невыносимым. Грабовский вскочил с дивана. Неизвестно для чего он поправил очки и быстро подошел к Розингу. Профессор обернулся. Он улыбался. Теребил свою маленькую бородку и улыбался. Потом поднялся из-за стола, привлек к себе растерянного Грабовского, который так и не успел задать мучивший их вопрос, и сказал:

— Дорогие мои! Да вы сами-то понимаете, до чего додумались? Это открытие!.. Завтра же подавайте заявку...

Смущенные и радостные, слушали они Розинга. Профессор высказал несколько технических замечаний. У него нашлись и сомнения. Но в главном, в своей сути, проект был признан работоспособным.

— Значит, мы можем приступать к эксперименту? — спросил Грабовский.

— Можете. Разумеется, можете. Только учтите, что до практической передачи еще очень далеко.

На прощание Розинг сказал:

— Я всегда к вашим услугам. Пишите и приходите. Будем советоваться.

На следующий день они по настоянию Розинга подали описание и схему телефота в Комитет по делам изобретений и открытий. Это было 9 ноября 1925 года.

Еще через несколько дней в тресте заводов слабого тока «Связьэлектро» собрались эксперты, среди которых были крупные ученые — Мандельштам, Папалекси, Чернышев, Гуров.

Мнения специалистов разошлись. Только Розинг и Чернышев верили в реальность идеи трех молодых изобретателей, приехавших в Ленинград из провинции. Мысль их казалась бесспорно заманчивой. Зато практическое воплощение ее вызывало у многих недоверие. И всё-таки Розингу удалось убедить комиссию в необходимости эксперимента.

Горькие воспоминания оставил этот первый эксперимент в душе изобретателей. В письме к своим родным в Ташкент Грабовский жаловался: «...Конструктора нам не дали, вместо него дали одного лишь чертежника. Администрация завода относится к нам, как к иждивенцам. Экспериментировать очень трудно. Да это и понятно: на «Светлане» вводится хозрасчет, а мы путаемся у них под ногами. Администрация завода проявила сильное недовольство нашим прикомандированием».

Опыты на заводе «Светлана» окончились печально: телефот не удался.

«Нам очень не повезло! — писал позже Грабовский, — трубки оказались не совсем удачными и работали плохо. Мы на этих трубках не могли принять изображения. Мы его только передавали. Так как приемная трубка совсем не работала, мы принимали движущиеся изображения на телефон; мы его не видели, а слышали только шорох...»

Забавный способ «видеть» ухом! Где доказательства того, что шорох, доносившийся из наушника,— звуковой образ предмета? Мало ли какая помеха могла воздействовать на телефон? В научном эксперименте всё должно быть доведено до конца, до абсолютной логической ясности. Иначе не докажешь идею. Ученый не доверяет компромиссам в опытах. Они способны только запутать, сбить с толку. Они могут доказать недоказуемое и опровергнуть истину.

Неудачные эксперименты на «Светлане» завершили первый этап создания действующего телефота. Грабовскому, Попову и Пискунову вручили официальную бумагу, в которой значилось: «Изобретателей с завода отчислить ввиду окончания трехмесячного договорного срока». Этим и завершилось их творческое содружество. Они возвратились домой, к своим делам и семьям. Каждый из них увез из Ленинграда заявочное свидетельство на изобретение аппарата для электрической телескопии.

И только Грабовский продолжал верить в осуществление своего телефота.