Легенда о Коловрате

Между тем из вернувшихся в Рязань мунгалов в живых остался только один. Евпатий осыпал его градом ударов с обеих рук, но низкорослый наездник был быстрым и умелым. Несколько долгих секунд у него получалось отражать сумасшедшие атаки, но видно было, что силы уже на исходе. В конце концов, Коловрат пробил его защиту и рубанул по широкой дуге, рассекая врагу грудь.

Мунгал выронил саблю и с криком упал в снег, хватаясь за рассеченный по всей ширине тулуп. Крови не было – из-под лохматой овчины поблескивали начищенные металлические бляшки. Новая кольчуга, снятая с убитого уруса, спасла ему жизнь. Однако падение выбило из Астая дух. Грудь чудовищно болела, но валяться было некогда. Опершись на руку, мунгал попытался встать, только вместо этого взвыл от боли – один тяжелый сапог придавил его ладонь к земле, а кованый каблук второго с хрустом врезался в грудную клетку. Астай рухнул на спину, а над ним навис залитый кровью демон.

Демон смотрел тусклыми голубыми глазами, в которых не отражалось ничего. Даже ненависти или жажды крови. Только пустота. Такие глаза бывают у мертвецов. Но этот мертвец тяжело дышал и сжимал в руке длинный меч.

– Ты пожалеешь об этом! Великий хан такого не прощает! – завопил от страха Астай.

Демон нахмурился и глянул на грудь поверженного врага. Звенья и бляшки новой кольчуги снова блеснули, а в ответ им блеснули и глаза Коловрата – такой доспех ковали на княжеской кузнице для гридей.

Взмаха меча Астай не заметил.

На отсеченную голову Евпатий даже не взглянул. Он посмотрел по сторонам, выискивая новых врагов, и увидел, что у него за спиной их не меньше тысячи.

Спасибо тебе, Господи!

Кровь снова забурлила, исторгая из горла звериный рев, и Коловрат рванулся навстречу новой битве.

– Он их порубил! – крикнул кто-то в толпе, и многоголосица подхватила:

– Слава Коловрату! Слава Евпатию Неистовому!

Рязанцы и дружинники зашумели в восторге, улыбаясь и хлопая друг друга по плечам. Но через несколько мгновений здравицы затихли, сменившись недоуменным молчанием, а затем и вовсе криками страха.

– Он идет на нас! Господи спаси и сохрани! Остановите его кто-нибудь!

Покрытый кровью богатырь приближался, размахивая мечом. Сквозь оскаленные зубы доносился утробный рык. Красная пелена застилала ему глаза, и сквозь нее проступали только смутные силуэты. Их было много, они источали страх, и это было правильно. Пощады не будет. Всякий, кто встанет на пути, умрет. Святый Боже в милосердии своем даровал ему последнюю отраду – забрать с собой на тот свет как можно больше врагов. И Коловрат с благодарностью принял подарок.

– Евпатий, стой! Остановись! – раздался откуда-то хриплый крик. – Мы же свои!

Каркун, расталкивая дружинников, бросился навстречу командиру. Он поднял руки над головой и встал между рязанцами и надвигающимся кровавым смерчем.

– Видишь, я без оружия. Я не враг тебе, и никто здесь тебе не враг. Опомнись, Евпатий, прошу!

Поначалу казалось, что Коловрат не услышал обращенных к нему слов, но потом он тряхнул головой, будто отгоняя назойливую муху, и его шаг замедлился. Меч прекратил описывать смертоносные восьмерки, звериный рык превратился в хриплое дыхание.

– Евпатий Львович, это я, Лада! – послышался дрожащий женский голос. – Ты меня помнишь? Ты меня от ушкуйников отбил, к хозяйству приставил! Я и за детками вашими смотрела – Жданой и Ваней…

Девушка продолжала говорить и медленно, на негнущихся ногах, шла вперед.

Ждана и Ваня… Что-то щелкнуло в голове у Коловрата, красная пелена стала распадаться, осыпаясь на землю мелкими снежинками. Ноздри забил запах гари, голова нестерпимо заболела… Он ударился ею, когда в Чернигове упал без сознания на каменный пол. Они с Ингварем Ингваревичем ездили туда просить подмоги, против татар. Но опоздали – Батый сжег Рязань. А Лада в печи спряталась… Настя и дети…

Все вернулось в один миг и захлестнуло Евпатия с головой. Уронив меч, он упал на колени, захлебываясь рыданиями. Нестерпимая боль рвала душу и сердце, раскаленным молотом била в затылок. Сил больше не было, и ярый воин провалился в черноту беспамятства.

Лада успела его подхватить в последний миг, прижала к себе и стала баюкать, аки младенца, гладя слипшиеся от крови волосы.

– Надо его в лагерь перенести, – проскрипел рядом Каркун. Он дрожащей рукой вытер покрытый испариной лоб и с грустью посмотрел на своего друга, командира и наставника. – Пора нашему Неистовому Евпатию отдохнуть.

Глава двенадцатая

Отряд ратников небыстро продвигался по льду узкой речушки, следуя за Батыевыми туменами, которые, как стая саранчи, пронеслись по русскому княжеству. С каждой верстой войско прирастало выжившими после боя израненными дружинниками, охотниками, бортниками, всеми, кто мог нести оружие. Вестники скакали по всем окрестным деревням, отыскивая людей, покидавших свои схроны, и звали их в отряд воеводы Коловрата.