Легенда о лиловом драконе

— Энда, да как же ты вынесла это все? — пробормотал Эйнард, и слезы покатились, застилая глаза, очищая душу, принося желанное, ни с чем не сравнимое облегчение. Эта тайна, этот стыд, эта боль не давали Беанне покоя почти целый год. Но если Эйнарда это не отпугнуло, если он не испытывает к ней отвращения, если его беспокоит только ее состояние, быть может, не все еще потеряно? — Беанна, — прошептал он и, не найдя ничего лучшего, принялся целовать ее мокрое лицо, — пожалуйста, пожалуйста, скажи, что это не может быть препятствием… Что ты согласишься… Что примешь наконец мое предложение, пока я не сдох тут от разрыва сердца!..

Она едва его слышала, тая от горячих губ, от этой нежности, от нереальности происходящего. Она же только что призналась Эйнарду в своем распутстве. Неужели для него это ничего не значит?

— Ты… не хочешь знать, как все произошло? — слишком мягким, словно опьяненным, голосом спросила она. Но Эйнард только накрыл ее губы своими, вынуждая окончательно потерять голову.

— О боги! — только и пробормотал он, разорвав невероятно долгий поцелуй, — с таким чувством, что Беанна невольно покрылась румянцем.

— Ты же говорил, что я не умею целоваться, — с неуправляемым ликованием напомнила она. Эйнард почти с зеркальными эмоциями погладил ее горящую щеку.

— Готов взять свои слова назад, — сообщил он. — Но только если ты наконец скажешь мне «да».

Беанна вздохнула, снова отвела взгляд. Потом высвободилась из его объятий, отвернулась и обхватила себя руками.

— Давай я сначала все-таки расскажу тебе о своем грехе, — горько проговорила она, — чтобы ты не считал меня жертвой и не пожалел о своем предложении.

Эйнард хотел было возразить, что никогда о нем не пожалеет, но вдруг понял, что Беанне важно избавиться от этой тяжести, и не стал ее останавливать. Беанна еще немного помолчала, а потом поведала свою историю.

— Я… не буду себя оправдывать, мол, родители погибли, жених отвернулся, все это не столь важно, — начала она. — Я вполне отдавала себе отчет в том, чего хочу, когда пошла к градоначальнику. У него тогда скончалась жена, и я решила, что несчастье смягчит этого человека и я смогу уговорить его вернуть нам с Арианой отцовскую квартиру. Но… ему тогда было совершенно не до меня… — Беанна замолчала, стараясь утихомирить нахлынувшие воспоминания, но последующую сцену ей не удастся забыть до конца жизни. — Он едва стоял на ногах: то ли от горя, то ли от количества выпитого. И вряд ли осознавал, кто перед ним и зачем я пришла. Налил мне в кружку… Надо было уйти, едва я поняла все… Но я… Он… Я не ожидала…

Не выдержав, Эйнард шагнул вперед и прижал ее к себе. Беанну била крупная дрожь.

— Все, хватит! — приказал он. — Я услышал более чем достаточно!

— Градоначальник потом... потом пригрозил мне, что, если хоть кто-то об этом узнает… — кое-как пролепетала Беанна. Эйнард кивнул, а в глазах у него появился странный пугающий блеск. И Беанна, всей своей душой настроенная на него, тут же распознала его намерения. Схватила за руку и так стиснула, что даже пальцы захрустели. — Не смей! — почти выкрикнула она. — Я сама согласилась! Он не… не принуждал меня! Я не думала… Мне было все равно!.. Но теперь!.. Если с тобой что-то случится, я утоплюсь!

Эйнард озадаченно посмотрел на приникшую к самому сердцу Беанну. На лице у нее была написана такая решимость, что сомневаться в ее искренности не приходилось. И хотя все его существо вопило о мести, рисковать благополучием Беанны Эйнард не имел права. Кто знает, как повернется жизнь. Быть может, не сегодня-завтра она сама накажет господина градоначальника за причиненное зло. А если нет… То Эйнард ничего не забывает…

— Беанна, — прошептал он, наклонившись к самому ее уху, — я третий раз сегодня и четвертый раз в общем предлагаю тебе стать моей женой. Я весьма терпелив, но тебе не кажется, что пора уже ответить мне согласием?

Она вздрогнула, но больше и не подумала отстраняться. Хватит испытывать судьбу. Пришло время воспользоваться ее подарками.

— Да, — выдохнула Беанна и закинула руки ему на шею. — Да, да, да — за все три раза! И за последний — я согласна! Эйнард…

Счастливая улыбка сама появилась на его губах, изгоняя все тяготы и неприятности последних дней. И Эйнард счел необходимым закрепить их уговор долгим завораживающим поцелуем…

Глава тридцать девятая: Награда для героев

Тила с остервенением кусал губы, не зная, как поступить. С одной стороны, он уже давно стал замечать, что с папашей происходит неладное и что он сам не всегда понимает, что творит. С другой, он все-таки был его отцом, и Тиле полагалось оставаться на его стороне при любых обстоятельствах. Или, быть может, пришло время принимать собственные решения?