Легенда о лиловом драконе

Голубые глаза с изумлением уставились на Ильгу и пару раз моргнули, и она, совершенно ослабшая от пережитого ужаса, опустилась прямо на пол и без сил уставилась в одну точку. Тила подпрыгнул, как от укола, и, ничего не понимая, попытался хоть как-то ей помочь. Но Ильга только слабо отмахивалась, словно еще не пришла в себя, а потом вдруг сама вскочила на ноги и обожгла взглядом.

— Недоумок! — выкрикнула она. — Как только!.. Как в голову пришло!.. Мальчишку подослать!.. Приступ разыграть!.. Да я!..

Тила тут же завелся и шагнул к ней.

— Свихнулась! — возмутился он. — Мне прошлого раза до смерти хватило! Я слово тебе сказать боюсь, как отцу никогда не боялся! Да чтобы я!..

Они несколько секунд стояли друг напротив друга, полыхая праведным гневом, и вдруг Ильга прыснула и залилась веселым смехом. Тила весь подобрался, готовясь к новым оскорблениям, но тут понял, что в интонациях Ильги нет ничего обидного. И, не ожидая от себя подобного, сам разразился смехом.

Напряжение пропало, будто его никогда и не было. Тила и не помнил, чтобы раньше ему было так легко и свободно. Отчаянно тянуло попросить у Ильги прощения за свое поведение при первой встрече, но какое-то сильное чувство не позволяло этого сделать. Словно неловким словом он мог разрушить неожиданно возникшее понимание. И словно Ильге… совсем не хотелось этого слышать…

Мальчишка-интриган просунул голову в дверную щель и, увидев веселящихся Тилу с Ильгой, удовлетворенно усмехнулся.

Глава сорок вторая: Кокон

Ариана смотрела в окно и не верила своим глазам. По разные стороны ограды стояли Лил и Тила и вполне дружелюбно общались. А проскользнувшая пару раз по губам Тилы улыбка говорила о том, что он еще и получает от этой беседы удовольствие. Ариана тряхнула головой, но невероятная картина не исчезла. Не зная, что и думать, она отложила шитье и на неверных ногах вышла из дома.

— Да брось, я же теперь не столько сын градоначальника, сколько командир дружины, — услышала она хвастливый голос Тилы. — Самостоятельная единица, так сказать. Папашка, конечно, локти кусает, что дал мне когда-то такую свободу, но это уже его проблемы.

Лил кивнул, понимая, а вот об Ариане этого никак нельзя было сказать.

— Добрый день, — поздоровалась она с Тилой. — Ты какими судьбами в наших краях? Али новая награда? Так я сейчас тележку подкачу рольдинги складывать.

Тила усмехнулся, ощутив нежданное удовлетворение оттого, что Ариана перестала его бояться, а только подтрунивала, как в детстве. В голосе ее больше не было многолетней обреченности, а во взгляде снова появилось столь шедшее ей лукавство. Вот только Тилу оно больше не трогало. Сердце стучало ровно, и в голове не возникало непотребных фантазий. И потому Тиле было легко и радостно.

— Я пришел к тебе, женщина, не с деньгами, а с дружбой, что гораздо более ценно, — миролюбиво сообщил он. — Ну и помощь предложить, коли есть необходимость. А то, слышал, пожар у вас был, так, может, лишние руки в хозяйстве пригодятся?

Ариана вздрогнула, заново пережив весь тот ужас, что испытала поутру на месте сгоревшего сарая. Только присутствие рядом живого и невредимого Лила не позволило ей тогда впасть в панику и снова замкнуться в своем коконе. Как Ариана ни старалась, окончательно избавиться от этого наказания так и не смогла. В свое время она чересчур заигралась, прячась в себе от мира всякий раз, когда было больно или тяжело. Но боги не любят трусов и слабаков, и постепенно отрешенное состояние стало настигать Ариану даже в тех случаях, когда она того не желала. После гибели родителей она перестала сопротивляться и ушла в свой мир, выглядывая наружу лишь в самых крайних случаях. Там, внутри, не было боли и страха, а лишь холод и одиночество, и они вымораживали сердце, убивали душу, а вместе с ней и желание жить. Ариана не смогла бы выбраться из этой трясины, если бы не Лил. Его беспокойство о ней и забота стали той веточкой, за которую Ариане наконец захотелось уцепиться, а его нежные чувства, прокравшиеся в сердце солнечным лучиком, осушили болото и осветили новый, бесконечно хрупкий, но такой прекрасный мир. И Ариана искренне надеялась, что навсегда избавилась от кокона. Но стоило жизни показать свою оборотную сторону, и страх накрыл с головой. Зазвенела душа, захолодело в груди, и только крепкие надежные объятия Лила не позволили сдаться бездне. Наивный, он до сих пор считал, что Ариана спасла его от эшафота. Это он спас ее и спасает до сих пор, отдавая всего себя и желая для нее только счастья. И ради него она сможет себя перебороть. Как переборола сейчас.