Легенда о Маат

Я поёрзала на стуле, вспомнила о том, что под платьем не было нижнего белья, и сглотнула. Хапи, Дориан и Габриэль что-то негромко обсуждали, но я по-прежнему ощущала взгляд последнего на себе.

– Попробую помочь тебе после завтрака, – сдалась я.

Мы сидели в просторном зале, наряду со смертными употребляя сосиски и блинчики. Это был тот же отель, в котором семь лет назад, незадолго до конца света, остановилась Аника Ришар. Габриэль сказал, что его затопило, как и многие другие отели, после сильного землетрясения магнитудой в восемь баллов. Землетрясения, вызванного ударом Анубиса.

Кое-где на стенах медленно облезала роспись ручной работы. Владелец распродал коллекцию антикварных ваз и статуэток и заменил их журналами. Я замечала, как дети хватали их и с изумлением на лицах листали страницы. Не выдержав конкуренции с электронными носителями, большинство типографий по всему миру закрылось. Для детей, рождённых в конце двадцать четвёртого года, бумажные книги не особо отличались от наскальной живописи древних египтян.

Покончив с завтраком, мы переместились во внутренний двор. Он почти не изменился спустя семь лет. Единственное, что почти не изменилось, – фонтан: он негромко журчал, прячась в тени апельсиновых деревьев.

– Мы с Сатет сходим в город, прогуляемся, – вызвалась Мираксес.

Я прочёсывала волосы Сатет пальцами – нам обеим было лень подниматься в номер.

– Вам следует быть очень осторожными. Тебя могут узнать, – предупредила я.

Довольная тем, что на этот раз причёска получилась ровнее, несмотря на отсутствие расчёски, я выпрямилась и поправила платье. Мираксес нервно притопывала ногой и крайне подозрительным образом выглядывала кого-то в лобби отеля.

– И тебе лучше надеть солнечные очки, Мир. Твои глаза… Э-э-э… На солнце станет совсем заметно.

– Твои тоже. Совсем чуть-чуть, – поспешила добавить Мираксес за секунду до того, как я успела испугаться и выцарапать себе глаза.

Габриэль сидел на том же самом месте, на котором сидел в наш последний раз в этом отеле. Развалившись на стуле, он молча курил и следил за официантами, хаотично бегающими от столика к столику.

Когда я уселась рядом с Вивиан, взгляд Габриэля сместился на уровень моих бёдер. Он улыбнулся. Я скрестила ноги и схватила со стола пачку сигарет.

– Невероятно, но факт: мы все снова вместе, – искренне улыбнулась Вивиан.

Все, за исключением Александра Робинса. Семь лет назад он сидел на месте Хапи, и мне было дико странно от того, что я отсосала его убийце два раза за прошедшую ночь. Все глубоко сожалели о смерти Робинса, возможно, даже сам Габриэль, но отношение к нему никак не изменилось. Словно он прихлопнул муху, а не живого человека. Всеми силами я гнала прочь из головы образ Алекса в ритуальном зале. Забвение или же вечный рай… По крайней мере, он больше не мучился.

Понятие ценности человеческой жизни стремительно деформировалось и у меня в голове. Мы бы не сидели вместе подобным образом, если бы Габриэль убил Хапи или Дориан убил Габриэля. Их жизни значили гораздо больше, чем Алекса, всего лишь одной из сотен тысяч случайных жертв.

Мне показалось, что Вивиан уловила ход моих мыслей и посмотрела на стул, на котором в прошлый раз сидел Робинс. Густо накрашенные красной помадой губы тронула едва заметная печальная улыбка.

– Сегодня вечером за нами отправят самолёт, – заговорил Габриэль, потушив сигарету. – Мы встретимся с моим… – он посмотрел на Хапи, – нашим отцом.

– Напомни, как зовут вашего отца? – Глаза Дориана расширились. – Я что-то путаю или он и «я всех убью, Маат первая на очереди» – один и тот же отец?

– Вас никто не тронет, в особенности тебя, – уставившись на меня исподлобья, произнёс Габриэль.

– Звучит голословно, – пробормотала я, ещё не полностью осознав то, что он сообщил секунду назад.

– Моё обещание звучит для тебя голословно?

– Обещание твоего отца. Но знаешь, он не единственный в вашей семье, кому я не могу доверять на сто процентов. Хапи, если что, претензия не к тебе.

Вопреки опасениям, губы Габриэля растянулись в довольной усмешке. Подложив под голову руки, он качнулся на стуле.

– Я рад, что ты перестала доверять тем, кто умело манипулирует твоими чувствами. В прошлом такое умение помогло бы нам избежать множества проблем.

– О ком ты?

– Об Анубисе.

– У тебя нет доказательств того, что он в чём-либо виноват. Ни единого.

Мои отношения с Анубисом заметно ухудшились, но это ещё не означало, что он возглавлял список тех, кому мне не следовало доверять. Габриэль законно занимал почётное первое место и мог не пытаться сбить меня с настоящего следа.

– Ты ведь не помнишь ту ночь в домике после нашего брачного ритуала. Не помнишь, как посреди ночи, пока ты стонала моё имя, туда ворвалась Исида и выводок ублюдков, подтирающих её зад. Не помнишь, как – обессиленная тем, что не может убить тебя, – она схватила меня и занесла над сердцем кинжал, но потом передумала и вогнала его себе между рёбер. Ты никогда не думала о том, как она нашла нас той ночью? Кто рассказал ей, что на самом деле ты жива?