Легенда о Маат

Я сглотнула и посмотрела на Вивиан. Положение бровей выдало её с потрохами. В отличие от Дориана, она понимала, о чём шла речь.

– Это Анубис отправил Исиде письмо, в котором сообщил, что ты жива и я планирую совершить ритуал. Его печать стояла на том свитке. Он всё ещё у Гора. Ты увидишь всё сама, если согласишься встретиться с ним.

– Ты сейчас просишь меня прыгнуть с обрыва и поверить в то, что за спиной расправятся крылья, Габриэль, – упрямилась я.

– Или в то, что я поймаю тебя внизу.

Меня это никак не тронуло. Пускай хоть клянётся на крови, хоть оформит дарственную на собственную жизнь – плевать. Я здесь для того, чтобы разобраться, а не умереть.

– А что дальше? – спросил Хапи.

– Дальше мы отправимся в Иран. В гробницу, в которой Александр Робинс нашёл Око.

Хапи сделал вид, что понял, кто такой Александр Робинс и где находится Иран.

– Поддельное Око, – напомнил Дориан.

– Да, но там есть на что посмотреть.

– Это нелогично, – скрестив руки на груди, заявила я. – Раз это поддельное Око и, соответственно, гробница – моих рук дело, то и исчезновение Источника связано со мной?

– Не думаю, что это сделала ты. – Пальцы Габриэля мерно постукивали по столу. – Мне кажется, что это связано с Осирисом. Возможно, он готовился к тому, что случилось.

– Готовился к тому, что его убьёт собственный сын? Готовился, но никак не предотвратил собственную смерть?

– Разве тебе никогда не хотелось умереть, Маат?

Разлившаяся по венам злость от взгляда, которым Габриэль наградил меня сразу после того, как задал этот вопрос, спровоцировала короткую вспышку силы. Словно щупальцы осьминога, которого видела только я, она потянулась к Габриэлю. Я была обязана узнать, о чём он думал, иначе сойду с ума.

– Нет, – коротко послышалось в ответ, и щупальца растворились.

Я вскочила из-за стола и, обтянув короткое платье, быстрым шагом направилась к лифту. Габриэль подорвался следом. Я ускорила шаг, пробираясь сквозь людей и их чемоданы.

Просунув руку в двери закрывающегося лифта, под недовольное бормотание и без того плотно прижатых друг к другу людей я смогла протиснуться в самый угол и прижалась к зеркалу.

– Очень некрасиво ковыряться в чужой голове, – раздалось сверху в ту секунду, что я обернулась.

Дверь лифта закрылась, и я вжалась носом в грудь Габриэля. Дерьмо.

– Я имею на это право, – зашипела я. – Я имею право знать, что действительно творится в твоей голове. Имею право знать, через сколько секунд умру, после того как преклоню перед твоим отцом колено.

Глаза Габриэля яростно вспыхнули, дыхание участилось. Кое-кто с любопытством за нами подглядывал, особенно пристально наблюдая за тем, как пальцы Габриэля кольцом сомкнулись на моей шее.

– Единственный, перед кем ты встанешь на колени, любимая жена, – хрипло прошептал он, – это я. Ты встанешь на колени, чтобы отсосать мне, но не склонишься перед Гором, а встретишься с ним как с равным.

Я не подала виду, что от его слов на мгновение лишилась дара речи. По крайней мере, думала, что ничем себя не выдала.

– А ты? Ты склонишь колено перед своим отцом? – Это был вызов. Самый настоящий.

– Да. Склоню, чтобы смотреть на твой очаровательный зад, пока ты будешь язвительно отвечать моему папаше, а потом трахну тебя прямо на его золотом троне.

– Куда подевалось презрение, с которым ты отвергал меня в Дуате? – Позволив ему сунуть колено между моих ног, я улыбнулась.

Лифт остановился на третьем. Большинство людей, в том числе и те, кому, как мне казалось, нужно было выходить этажом выше, поспешно покинули место скорого крушения моей чести. Парень в наушниках и любопытная дама, заглядывающаяся на моего Габриэля, особо не мешали.

Восхитительно порочное трение грубой ткани джинсов об обнажённую кожу между ног запустило обратный отсчёт. Раскрыв рот в немом стоне, я подняла голову и сжала пальцы на мускулистых плечах.

– Хватит играть со мной, Габриэль. Нечестно манипулировать волей дамы при помощи члена, рук и колен.

– Ты действительно всё ещё считаешь, что это я играю с тобой?

– Очередная манипуляция.

Запрокинув голову, он громко рассмеялся и обнажил ряд белоснежных зубов. От желания провести по ним языком скрутило желудок. Лифт остановился, и последние люди вышли.

Сделав короткий вдох, словно пытался прийти в себя, Габриэль схватил меня за руку и потащил за собой. Мы быстро дошли до моего номера. Я снова развернулась к мужчине, с очевидным намерением ввалиться в комнату с его языком у себя в горле, но он сказал:

– Давай, Маат. Залезь в мою голову. Узнай всё, что хочешь. Потренируйся. Мы упускаем время.

– Потому что мои тренировки приносят боль другим, – поспешила оправдаться я. И потому, что я не знаю, как контролировать свою силу, и боюсь её, но это не требовало озвучки. Габриэль и так знал. Впрочем, и все остальные.