Легенда о Маат

– Зачем ты пришёл? – простонала я.

– Мне горячие ванны с молоком не делают, – ответил он, будто это было достойное объяснение, и сел напротив меня.

Рядом с Акером, габариты которого могли посоревноваться лишь с грузовым автомобилем, Габриэль казался мне вполне нормального телосложения. Вновь оценить по достоинству его внушительные размеры я смогла лишь тогда, когда эти самые размеры сместили меня и прижали к углу чана.

Я убрала руки от груди и пнула ногу Габриэля пяткой, держа в голове, что он тоже без трусов.

– Господа, – напомнила о себе Джанна.

– Сходи пока погуляй, – отмахнулся Габриэль. – Мы тебя позовём.

Мне захотелось возразить и заставить Джанну остаться, но потом я посмотрела на голую мужскую грудь напротив и замолчала. Нет, пускай она уходит, чем бы всё между нами ни закончилось.

Джанна вышла, и мы остались наедине. Голые. В молоке. При свечах. В старом храме Анубиса.

– Ну, – сведя брови к переносице, заговорила я и попыталась выбить ногам место, но Габриэль занял собой всё пространство. – Скажи уже что-нибудь.

– Что? – раскинув руки по бортикам, спросил он. – Хорошая нынче погода.

Я закатила глаза и вскинула брови.

– Не нравится говорить о погоде?

– Ты метеоролог?

– Странно, что ты не помнишь, как была ведущей первого прогноза погоды по американскому ТВ, – крайне серьёзно, так, что я не сразу уличила его во лжи, ответил Габриэль.

– Серьёзно? Я вела прогноз погоды?

– Шучу, – гадко ухмыльнулся он. – Или нет? Не знаю. Или знаю. Да, – он, наконец, определился. – Я знаю много чего о том, кем ты была. Помни об этом и постарайся быть со мной более дружелюбной, иначе твой любовник, Акер, узнает о кое-каких видео на кое-каких сайтах.

Не зная, от чего вспыхнуть в первую очередь, я смешала все возражения в одну кучу:

– Акер не мой любовник. И не ври, – пустив в Габриэля ударную волну горячего молока, зашипела я, – я не снималась в порно.

– Порно? – И снова эта улыбка, убивающая и имеющая меня одновременно. – Я имел в виду кулинарные курсы в конце восьмидесятых. Ты снималась в порно?

– Не снималась я!

– А вот я – да.

И мне не составило труда в это поверить. Даже представить. Я… В том, что я часто думала о нас и о нём внутри меня, не было ничего странного. Несмотря на всё случившееся, любой бы простил мне эту слабость, это притяжение. Гораздо тяжелее было привыкнуть к тому, что мы действительно обсуждали этот бред, будучи голыми и расслабленными. Я не помнила, когда в последний раз видела Габриэля таким спокойным.

– Мы снова играем в любовь-ненависть?

Он обозвал меня сукой. Убил Робинса. Потом пытался выкрасть меня и сдать своему чокнутому папаше. Потом спас меня от себя же. Потом запер в комнате. Потом схватил в коридоре и прижал к себе так, словно сгорал от желания. Потом отказался меня тренировать, а потом залез ко мне в ванную и стал говорить о…

– Мы не играем, Маат. – Я ненавидела, когда он улыбался, потому что не могла ненавидеть его в эти мгновения. – Это наша реальность. Твоё сексуальное влечение ко мне портит всю статистику.

Меня штормило. Короткие вспышки неприязни чередовались со страхом, обидной, влюблённостью и вожделением.

В одно мгновение мне хотелось ударить его, в другое – прижаться к его груди и разрыдаться. О своей физической потребности раздвинуть перед ним ноги старалась часто не думать, иначе рисковала вытворить что-нибудь унизительное.

– Что? – возмущённо вспыхнула я. – Моё сексуальное влечение?

– У тебя соски напряжены, и ты часто и тяжело дышишь.

Я скрестила руки на груди, ощутив то, о чём он говорил.

– Если я схвачу тебя за член, он не будет напряжён?

В ответ на мои слова Габриэль опустил руку вниз, и я представила, как это должно было выглядеть без молока, скрывающего нижнюю часть его тела. Стало так плохо и хорошо одновременно, что я заёрзала.

– Ты хочешь знать ответ? – по-прежнему с рукой под молоком спросил он и приподнял бровь, рассечённую шрамом. Что должно было случиться с телом божества, чтобы на нём остался след?

– Нет, – шумно сглотнув, сдавленно пробормотала я и перевела взгляд на потолок. Боги, какой интересный потолок!

Послышался всплеск. Я повелась на него, как последняя дура, и тут же уткнулась взглядом в упругую голую задницу. Поднявшись из молока, стекавшего по натренированным мышцам спины и бёдер, Габриэль прошёлся по комнате, взял кувшин с вином и пошёл обратно.

Когда он повернулся, я увидела его возбуждение. От моей реакции знакомая игривая усмешка вернулась на его лицо. Таким Аника Ришар знала Габриэля Эттвуда все три месяца их знакомства.

Я видела его член неприличное количество раз. И ровно столько же он был внутри меня. Но тогда, в прошлом, я имела право. Сейчас его не было, и это мучило и заводило до такого предела, о котором до этого дня мне не было известно.

– Довольна?

– Чем? Тем, что у тебя на меня стоит? – выплюнула я в надежде спрятать дрожь в голосе за дозой яда.

– Думал, что тебе будет приятно. – Он пожал плечами.

– Мне было бы приятно, если бы ты не вёл себя как Эттвуд, ещё совсем недавно пытаясь меня прикончить.