Легенда о Тристане и Изольде

И сам король Артур идет,
А вслед за ним валит народ.
Прекрасной ношей нагруженный,
Бредет, качаясь, прокаженный,
Уже у цели он, и вот
Изольда на ноги встает.
Он руку тянет, просит мзды
За тяжкие свои труды.
Король Артур взывает к ней:
3960 "Будь, королева, пощедрей!
Он заслужил". Она в ответ:
"К нему быть щедрой? Нет и нет!
Он выклянчил уже немало —
Наестся нынче до отвала!
Суму он сунул под тряпье,
Но я нащупала ее:
Король, полно там всякой снеди,
Не так уж этот нищий беден.
Не корки, а хлеба в суме,
К тому ж одет-обут к зиме.
Пять эстерлинов[106] он за гетры,
Возьмет — за твой подарок щедрый,
А капюшон тот меховой,
Что дал ему властитель мой,
Нетрудно будет променять
Хоть на осла, хоть на кровать.
Людей стрижет он, как овец,
Бесстыжий этот молодец.
Но пусть зарубит на носу, —
3980 Не дам бездельнику ни су!"
Смеются громко короли.
Коня Изольде подвели.
Все на Поляну поспешают
И на скаку мечи скрещают.
Чуть скрылись — и Тристан тотчас
Пошел туда, где ждал Динас.
Тот был уже давно готов,
Взнуздал кастильских скакунов[107],
Взял два щита и два копья
И для него и для себя.
Тристан с Динансом облачились,
Неузнаваемы явились.
Лицо завесой белой скрыв,
Назад учтиво отступив,
Динас возле коня стоит.
Могуч его скакун и сыт.
Бель Жоеор[108], Тристанов конь,
Резвей, быстрее, чем огонь.
Он черной саржей весь покрыт,
4000 Седло черно и черен щит,
Завесой черной — нет чернее, —
Тристан укрыл лицо и шею,
А на копье значок тот самый,
Что дан ему Прекрасной дамой.
За поясом у них мечи,
Под ними кони горячи,
Среди холмов долиной едут,
Между собой ведут беседу.
Пред ними Белая Поляна.
Узрев Динаса и Тристана,
Ровен отважный вопросил, —
Племянник он Артура был:
"Кто, Жирофлет, вот эти двое?
Их вид так важен и достоин!" —
"Тот, в черном, наводящий страх[109], —
Из Черных, что живут в горах,
А в белом с блещущим щитом,
По облику мне незнаком.
В них дух нечистый, не иначе".
4020 Те по Поляне Белой скачут.
Их копья высоко подъяты,
Щиты в руках могучих сжаты.
Они с доспехами слились,
Как будто в них и родились.
Марк и Артур склоняют слух
К речам неспешным этих двух:
Для них, мол, Корнуэльс — чужбина,
Их край — просторная равнина.
И многие на них глядят,
Они же взорами скользят,
Глазами неустанно бродят,
Но тех, кто нужен, не находят.
Изольда с верною Бранжьеной
Обоих признают мгновенно.
А между тем Андрет верхом,
С высоко поднятым копьем,
Летит к Тристану, словно ветер,
Ему в лицо попасть он метит.
Тристан Андрета признает,
4040 И охнуть не успел народ,
Как выбит из седла барон.
Он ранен в руку, побежден,
Лежит, бессилен и унижен,
У ног Изольды неподвижен.
Увидел Говернал в тот миг,
Что едет от шатров лесник, —
Тот, что задумал, низкий тать,
Тристана спящего предать.
К врагу он мчится, как стрела,
Предатель видит — смерть пришла,
Похолодел, дрожит со страху.
Его пронзает сталь с размаху,
И, прежде, чем пришел священник,
Дух испустил лесник-изменник.
И, в простоте нелицемерной,
Изольда, радуясь безмерно,
Смеется, скрытая покровом.
Меж тем, насупившись сурово,
Собрались Жирофлет, Ивен,
4060 Толас, Корис, Синглор[110], Ровен.
И говорит Говен: "Сеньеры,
Как быть? Смолчать, потупив взоры?
Я думаю, нечистый дух
Стоит на страже этих двух,
Но пусть хоть сотнями хранимы,
Убит один из наших ими:
Долг рыцаря — отметить врагам".
Король Говену: "Был бы нам
Отважный подвиг сей по нраву".
Но, одолевши переправу,
Уже на берегу другом
Тристан и Говернал вдвоем.
Решив, что духи эти двое,
Все их оставили в покое.
Артур с Изольдой едет рядом,
И путь ему — одна отрада[111].