Легенда зеленого леса

— Какой проблемой? — Не поняла Адель, в свою очередь, прислушиваясь к себе. Боль со вчерашнего вечера так и не вернулась. Или это Зигберт. То есть, Райнер, уже успел ее убрать? — Я в порядке.

— Хм-м-м. — Райнер для верности снова провел рукой, проверяя. — Странно, я — тоже.

— Так тебе, вроде, и так ничего не грозило? — Скептически прищурилась девушка.

— Я не о том, — тон Райнера стал рассеянным, словно мыслями он сейчас был далеко. Эта его задумчивость длилась миг, а потом он опомнился.

— Помнишь, я говорил тебе, что при лечении теряю чуть ли не больше сил, чем отдаю? — И, дождавшись ответного неуверенного кивка, увлеченно продолжил. — А сейчас я чувствую себя так, словно и не лечил. Словно вообще вечность не колдовал.

— И что теперь? — Не совсем поняла его беду Адель. Казалось бы, если сил не убыло, то ведь хорошо, а не плохо. Так с чего Райнер так всполошился?

— Похоже, ничего. — Райнер по-мальчишески ей подмигнул и потянул на себя жену. — У-у, да ты совсем замерзла, пока я тебя лечил! Иди сюда, согрею.

— Райнер! Зигберт! — Кошкой шипела Адель, пытаясь вывернуться из цепких, так и хотелось сказать лап, но обнимали ее определенно руки. Большие и теплые человеческие руки. Обнимали и, действительно, согревали, защищая от рассветной сырости.

— Господин муж мой! — Взмолилась наконец-то баронесса, отчаявшись достучаться до здравого смысла Райнера. — Светло уже почти на дворе! Скоро завтрак, нас будут ждать. И фру Бартш сейчас придет…

— Не будут. Не придет. — Райнер решительно отмахнулся от ее аргументов. — И рассвет едва только наступил. И вообще, весь замок еще спит. Они, наверное, только перед рассветом закончили праздновать нашу свадьбу. И я так соскучился… Я целый год тебя ждал… Я.

Под напором этих уговоров вперемешку с поцелуями, Адель сдалась. В конце концов, Райнер прав, рассвет едва наступил.

Адель зря смущалась. Для большинства обитателей замка рассвет означал лишь то, что пора приступать к своим обязанностям. А когда там молодые господа выйдут к завтраку (и выйдут ли), было не так уж и важно. Надо было многое успеть, возвращаясь в мир, который столько лет был открыт для них одни сутки в году. Да и Его Милость барон за завтраком четко дал понять, что он очень рад, что «дети наконец-то обрели друг друга», и не желает, чтобы молодых кто-либо тревожил.

Но был все же в замке один человек, который выхода молодых ожидал, наверное, с не меньшим нетерпением, чем снятия проклятия — вчера. Фру Мейер — верная экономка барона — с самого утра гоняла прислугу. Замок, который и так содержался в безукоризненной чистоте, должен был засверкать, словно перед визитом самого короля.

— Интересно, чего это она бесится? — Шушукались служанки, натирая полы в большом зале,

— Наверное, хлебнула вчера лишку, на радостях, вот и бесится с похмелья. Мой Уве тоже вчера праздновал почти до рассвета, а сегодня такой мрачный на службу пошел. Ей-ей, не знала бы его столько лет, сама бы испугалась.

— Кто лишку хлебнул? Наша сушеная рыбина? Не смеши!

— Точно, девочки, — поддержала их третья товарка, — не может такого быть. Думаю, бесится наша фру, что мы теперь вольны в любой ярмарочный день купить себе чего и сколько хочешь. Не надо у нее за каждой коркой хлеба, за каждой тряпкой на фартук побираться. Такая власть из-под носа уплывает!

— Да ладно тебе, — вступилась за экономку первая служанка, — так уж и побираться. Всего было впритык, но все было. Да и Его Милость туточки всегда был, рядышком. Можно было и нажаловаться, если экономка так уж сильно притеснять начинала.

— Да, думаю, не в тряпках дело, — согласилась ее подруга. — А все ж права ты, — она повернулась к той, что упомянула о власти, — власть она теряет. Оттого и бесится. Раньше она тут одна заправляла, вместо баронин, считай. А теперь девочка господина Райнера хозяйство в свои руки возьмет.

— А что ж раньше не взяла? — С сомнением протянула первая. — Может, оно ей не сильно и надо? Будет, как наша последняя баронин, упокой Творец ее душу, книжки читать да гобелены ткать в своей башне.

— Ну, ты прямо нашла по ком равнять! — Возмутились две остальные женщины. — Баронин Матильда, она же была. Ого-го, кем была! А господину Райнеру Его Милость ровню взял. Вон, зря, что ли, наша Бартш на нее не нахвалится. И вежливая, говорит, и рукодельница.

— Ну, поживем — увидим.. Тс-с-с-с! Девочки! Фру Мейер идет!

Служанки мигом прекратили разговор и, разбежавшись по разным углам, живо принялись натирать полы. Но экономка в тот раз была слишком занята своими мыслями, чтобы обращать на них внимание. Фру Мейер никак не могла дождаться, чтобы узнать, удалась ли ее задумка.