Легенда зеленого леса

— Нет. То есть, ходил не сам. Это фру Мейер подумала о том, что мы пропустили завтрак. А есть. Можно, конечно. Почему нельзя?

— Ну-у, не знаю. До вчерашнего дня мне можно было есть только то, что мне собственноручно вручит фру Бартш, пояснила Адель. — Или то, что за общим столом уже попробовали все.

Видя удивление Райнера она добавила: «Так распорядился твой отец». Райнер в недоумении поднял брови. Насколько он помнил, его отец не славился любовью к глупым ограничениям. Как и привычкой к постоянному поиску тайных врагов. И уж точно маловероятно, чтобы полный сил барон за два года успел впасть в старческий маразм. Значит, для таких распоряжений была причина. И, судя по всему, веская.

На всякий случай (сработала годами вбиваемая Альфредом привычка обращать внимание на любой тревожный сигнал) Райнер разломил и понюхал сыр. То ж самое проделал с хлебом. Потом отломил кусочек от того и другого и медленно, задумчиво прожевал.

— Ешь. — Он отломил кусок от оставшегося сыра и протянул жене. — Свежий. Из покупных припасов. Вряд ли можно что-то незаметно подложить в целый сыр, чтобы не испортить его вид и вкус.

— Спасибо! — Адель с удовольствием впилась зубами в мягкий, желтый сыр. — М-м-м-м! Как вкусно!

Райнер только кивнул, чтобы не говорить с набитым ртом. Сейчас, когда еда оказалась в руках, он вдруг вспомнил, что они с Адель пропустили не только завтрак, но и ужин.Хлеб составил сыру прекрасную компанию. Чего бы ни опасался барон Норберт, отравить хлеб тоже было не так просто. Тем более, в замке была всего одна хлебная печь, в которой и делалась выпечка на весь замок. Тогда уж в опасности были бы все.

— Расскажешь мне о ваших проклятиях? — Попросила Адель, когда первый голод был утолен. Теперь можно было не сдерживать себя, стараясь есть красиво и не откусывать слишком большие куски. Отщипывая небольшие кусочки то хлеба, то сыра, она ждала ответа.

— Ну и тему ты выбрала для утреннего разговора. — Скривился Райнер. — Неужели тебе больше ничего не хочется узнать?

— Хочется. — На стала спорить Адель. — Еще как хочется. Но я предпочитаю слушать сказки с самого начала. А не со средины или с конца, как это получилось в нашем случае.

— С нача-ала… — Райнер задумался. — И с какого же из проклятий мне начать?

— С главного? С которого все началось?

— Знать бы еще, которое главнее. Ладно, начну с того, которое мы так удачно сняли.

Райнер подмигнул Адели. И, видя как она снова смутилась, рассмеялся. Правда, на этот раз смешок был коротким, история, которую ему предстояло рассказать, была невеселой.

— Ну, в общем, слушай. Было у одного короля два внука, — начал он напевно, словно читал наизусть древнюю балладу. И один из внуков решил, что его отца незаслуженно обошли короной. Убить короля оказалось не так просто, поэтому начать решили с его сына. Король, понятное дело, сильно разозлился и послал заговорщиков на плаху.

— А за что тогда прокляли твой род?

— Да, собственно, именно за это и прокляли. Дочь главного заговорщика приходила просить о милости, а дед ее даже слушать не стал, вот она и прокляла. Хотя-а, может, и правильно, что не стал. Как оказалось, свиток с проклятием был у нее с собой, заранее составленный на каком-то древнем диалекте. Так что шла к королю она явно не с миром.

— Подожди, — остановила его Адель, — а почему твой дед вообще оказался тут замешан? Пусть бы просила о милости короля.

— Кхм-м, — Райнер запнулся. — Видишь ли, мой дед и был на тот момент королем. Так что все правильно.

— Ой. — Только и смогла сказать Адель, во все глаза глядя на своего высокородного, как оказалось, мужа. А почему проклятие пало именно на тебя? Из всего рода?

— А потому, что древние языки — такая хитрая штука. Значение слов может меняться с веками. И получилось, что прокляла та девица короля, его первенца и всех его потомков.

А первенцем была как раз моя мама.

— Баронин Матильда?

Адель выглядела ошеломленной. Когда барон Норберт рассказывал, что, при других обстоятельствах, родня четвертой жены и близко не подпустила бы его к девице, Адель подумала совсем о другом. Но никак не о том, что «сбывать с рук» пришлось не порченную девицу, в проклятую принцессу.

— Да. Но ты не волнуйся, я — не заколдованный принц. Об этом дед позаботился заранее.

Да и правит с тех пор, если не ошибаюсь, уже четвертый король. Так что больше, чем баронство, нам с тобой не светит.

Вот. Ну, а дальше ты уже, наверное, догадалась. Или рассказали. Я родился на закате. А каким я бываю после заката, ты видела в ночь нашей свадьбы. Помнишь?

Адель вспомнила огромную лягушку и кивнула. Представив, как ей вместо ребенка передают на руки такое чудо, она содрогнулась. Это не прошло незамеченным.

— Вот видишь, — понял ее реакцию муж, — даже представить страшно. Мама после такого потрясения так и не встала.

— А… А твой отец?

— А что отец? — На лице Райнера появилась грустная теплая улыбка. — Отец, к моему счастью, оказался рядом. Повитуха как раз позвала его полюбоваться наследником.