Легендарные разведчики — 3

Когда командировка закончилась, нам очень трудно было вернуться к русскому языку. Очень сложно! Но прошло время, и родной русский вытеснил все другие языки. Ну, естественно, кроме испанского. Когда прочно обосновались дома, в Москве, конечно, говорили по-испански: дочь Леночка и сын Женя русского совсем не знали. А потом потихонечку начали общаться на русском. Жене он дался быстрее. Пошел в школу, были, понятно, трудности. Сейчас он пилот гражданских авиалиний, по-русски — без акцента. У Лены — сложнее. Но со своим акцентом она стала ведущей на телевидении. Сколько интересных интервью!

Об этом сейчас говорить не будем, но дети нелегалов — это важный и непростой вопрос.

Лена и Женя очень любили своего отца, восхищались и гордились им. Он был для них не только добрым, умным, любящим отцом, но и верным, преданным, всегда понимающим их и помогающим во всем другом.

Виталий очень любил молодежь, всегда старался понять молодые души, помочь, подсказать. Никогда не задавался, не ставил себя выше, и молодые ребята всегда это чувствовали и тянулись к нему.

У Виталия были огромные планы на будущее, он хотел еще столько сделать! Мечтал работать с будущими нелегалами, передавать им свой огромный, бесценный опыт. Он понимал, что времена изменились, что сейчас и молодежь другая, и методы другие. Но всегда считал, что, несмотря на время, на воспитание, на образование, самое главное — это мотивация.

Сегодня мотивация у наших людей должна быть огромной. Против нашей страны всюду подняли такой вой. Даже сейчас, в таких суровых условиях пандемии, когда все страны должны объединиться, противники всеми силами стараются опорочить и унизить Россию. Это издевательство и вакханалия. Мне кажется, что сейчас настоящая российская молодежь должна стремиться к нам, в очереди стоять, рваться записаться в разведку, чтобы добывать сильную информацию, чтобы гасить все эти ничтожные наскоки, чтобы поднимать престиж нашей страны и делать ее великой и могучей.

А кому повезет стать настоящим разведчиком, с гордостью и высоко поднятой головой всегда с честью нести это высокое звание. Как его нес наш Виталий.

СЛУЖИЛИ ДВА ПОЛКОВНИКА: Людмила Ивановна и Виталий Алексеевич Нуйкины

Имя полковника-нелегала Виталия Алексеевича Нуйкина, скончавшегося в 1998 году, рассекречено совсем недавно. О нем, о долгой совместной работе в особых, нелегальных условиях вспоминает супруга и соратница, полковник в отставке Людмила Ивановна Нуйкина.

— Людмила Ивановна, скажите, а Нуйкина — фамилия настоящая?

— Да. Эта фамилия мужа.

— Его сейчас нет?

— Он давно ушел. Я бы хотела о моем Виталии Алексеевиче рассказать. Дружили с ним с шестнадцати лет. Я, правда, жила в деревне Шемонаиха, точнее в селе Верх-Уба Шемонаихинского района Восточно-Казахстанской области. Глушь, после войны жили бедно. А вспоминаю свою деревню с теплотой. Всем нам хотелось учиться, и мы помогали друг другу. Не в чем было идти в школу, так иногда даже одежду одалживали или скидывались по копейке на покупку новой. А в классе не бывало чернил. Писали сажей на каких-то листочках, на обрывках газет.

Работала в тайге, пять лет — фельдшером-акушеркой. Там деревья сходятся вверху и так — что солнца не видно. А познакомились в Усть-Каменогорске, это в Восточном Казахстане, где я училась в медицинском училище.

— Муж тоже медик?

— Нет, окончил МГИМО — дипломат и переводчик. Он знал и арабский, и индийский, и французский, и английский. Муж у меня был классный. Мы с ним столько лет отработали в паре. Это был мой непосредственный начальник.

— Полковник?

— Да, полковник.

— А вы — подполковник?

— Нет, полковник, но получила, когда мужа уже не было. Умер в 1998-м — инфаркт. Мы же привыкли себя держать при любых ситуациях. Первый инфаркт у него случился в аэропорту, но он заставил себя сесть за руль своей машины, доехать до нашей поликлиники, отстоять в очереди за медицинской карточкой, а потом немножко расслабился. И наступила клиническая смерть. Его воскрешали пять часов и спасли. После этого прожил еще год. А я долго работала. В семьдесят лет ушла в отставку, а потом лет восемь помогала, продолжала ту же самую работу.

— Ваш муж был Героем Советского Союза, России?

— Да нет. Однажды одному большому начальнику задали вопрос: почему вы так редко своих поощряете? А он ответил: зачем? Они делают свою работу.

— А как вы вообще попали в разведку?

— Когда муж учился в МГИМО, на него вышли люди из Первого главного управления. Подробностей не знаю, никогда не спрашивала, у нас это не принято. Так за тридцать восемь лет и не спросила. Но могу вам сказать, как наши службы находят нужных людей. Подмечают, знакомятся, наблюдают. Потом беседуют и, если подходит, предлагают вот такую работу. И смотрят, получится ли из него разведчик или нет.