Легендарные разведчики — 3

— Случайно получилось. Я со своей коляской развернулась, а этот тут, и мы с ним на какой-то линии встретились. Для нас вроде бы незаметно, но для того, кто знает… А напротив посольства — чужое здание, и там, конечно, сидели. И эта их служба следила за всеми, кто проходил мимо советского посольства. Мы успели быстро отойти.

Но позади нас уже кто-то. Мы же на это тренированные, мы же учились: они — сзади. Пошли за нами. Муж все понял. Идем, разговариваем на нашем французском. Виталий мне: спокойно, не нервничай. Мы их не дергали (не пытались скрыться или оторваться, чтобы выйти из-под наблюдения. — Н. Д.). Ничего не делали и делать не собирались. А в коляске ребеночек, и это для наружки очень хорошо. Значит, идет солидная пара. И тут муж решил поменять доллары на местную валюту. Я с Андрэ осталась погулять, а он в банк через дорогу. И я вижу, что те за ним пошли. Вот в чем преимущество нашей работы, работы парой. Всегда можешь друг за другом посмотреть, кто за тобой идет или не идет. И когда мы еще учились, всегда так делали, проверялись. Муж в Москве говорил мне: Рыжая (так он меня всегда называл дома), сегодня ты свободна. Никаких проверок. А я его тоже называла Рыжий. Ну ладно, это так, к слову. А тут смотрю, а наружка уже там расставилась в позиции. Может быть, у нас будет какая-то встреча или передача еще чего-то. И за ним. Он меняет доллары, а парень из наружки заглядывает через плечо, какой у мужа паспорт. Муж почувствовал, дал ему посмотреть, вернулся, и мы пошли дальше. Болтаем по-французски, обсуждаем ресторан, где будем кормить своего беби. Точно знаем, что они рядом, ну и пусть, ради бога. Самое главное — не нервничать. И это — закон.

— И закон всегда соблюдали?

— Да, хотя бывало иногда немножко неприятно. В одной стране пошли на передачу документов. Тех самых, которые добыли и ради которых находились в этом государстве. Поднимаешься по дороге, спускаешься. Маршрут специально подобрали: если бы кто-то за нами следил, то не заметил бы, что мы проходили мимо телефонной будки, и за несколько секунд, даже не секунд, а за какой-то миг, человек, который шел бы за нами, не смог бы увидеть, что мы в этой мертвой зоне. И в этот момент мы как раз сделали то, что нам нужно было по нашей работе. Это специально так отрабатывалось, вырабатывалось, обкатывалось.

— А когда проходили мимо посольства и пошли в ресторан, что было дальше?

— Да ничего. Посидели, поговорили. Они за нами еще походили и отстали. Но после этого я никогда и близко ни к каким посольствам не подходила.

— А бывало так, что вас, молодую и красивую, примечали иностранцы? Пытались познакомиться, и это тоже оставляло неприятный осадок?

— Однажды было. Как-то в аэропорту привязался молодой итальянец. Все время называл меня мадемуазель. Я даже опоздала на самолет. В ту страну, в которую мне надо, самолет уже улетал да с моим чемоданом. А там наш человек должен встречать не только чемодан, но и меня тоже. То, что чемодан прилетел, он не узнает, а не увидев меня, встревожится. И я подняла такой хай: семь дней ждать. Да я взорву вас всех коктейлем Молотова, если не отправите любым другим рейсом. Тут меня и посадили на «Аэрофлот», который тоже летал туда, куда мне позарез надо, раз в неделю. Что ж, пришлось рискнуть, попасть на советско-аэрофлотовскую территорию. Как чувствовала, что надо торопиться. И представляете, что случилось? Через два дня в той стране, откуда я так удачно унесла ноги, переворот. Кто знает, что было бы со мной дальше. Я бы там застряла. А так улетела в три часа ночи и всю дорогу слушала болтовню артистов из болгарского фольклорного ансамбля, которые забавляли друг друга.

— Вы побывали во многих странах?

— Во многих. Но главное не только это. Знаете, что такое «осесть»? Это значит легализоваться в той стране, куда приехал. Осесть — это совсем не так просто. Ведь мы появляемся как бы из воздуха. Ниоткуда. Мы никто, и звать нас никак. У тебя есть основной документ, да и его выдает Центр.

— У вас паспорт был настоящий?

— А как же. У нас и папа, и мама были. Мы же изначально не сами по себе родились. Но это все — легенда. Потому что здесь-то и начинается самая трудная часть нашей службы — оседание. Все на тебя настороженно смотрят. Даже когда мы поженились, когда родился ребеночек. Для многих странно: приехали сюда молодые люди, а зачем? Что будут делать? Есть ли у них деньги? Но в этой стране мы нашли нечто, с чем мы могли бы открыть наше, ну, скажем, представительство.

— Не совсем понятно какое?

— Да и не надо особо понимать, это вроде того, что муж представляет в той стране какую-то иностранную компанию, откуда мы и приехали.