Легенды Этриуса: Все печали из-за орков

— Везет. Я не знал своих родителей. Они проходили военную службу и погибли, защищая космодром при первых волнах мародеров, штурмовавших его стены, когда они еще только возводились, и была острая нехватка в защитниках. Я рос в родильном приюте при казармах, где меня воспитывали местные офицеры-преподаватели, — разводя костер при помощи огнива, Скорпио как бы по-свойски поведал портному, который так растерялся, что опасался даже проявлять эмоции, чтобы хоть как-то не оскорбить его чувства, — Бушевали стихии. Земля дрожала. Возводились космические корабли. Многое мне известно из рассказов защитников. Твоей семье повезло, что вы выжили, а тебе повезло, что ты был так мал, что не видел или не помнишь этого ужаса. Мародеры просто, так же как и все остальные пытались спастись, но их не пропускали на космодром. Они устраивали нападения на всех тех, кто имел при себе пассажирские билеты и пробирался к нему, рассчитывая только на свои силы. Мы организовывали коридоры и выставляли блокпосты. К счастью, я прошел обучение и принял участие в обороне космодрома, когда она была организована на достойном уровне, почти все пассажиры были в сборе и подготовка к перелету на Этриус завершалась. Жаловаться не на что, но детство было не сахар. Гуманность порой губит саму себя, но в этом ее суть. Среди мародеров были и женщины, были и беременные. Некоторым их детям суждено было оказаться в приюте при казармах, они росли наравне с остальными и тоже стали защитниками космодрома. Лучше бы они не знали, кто они, но у кого-то были родители, а у них нет, и правда рано или поздно всплывала. Так, будучи еще наивным юнцом, я узнал, что такое предательство, лицемерие, месть и злоба.

— Не знаю, что и сказать, — развел руками Семен, — Я не ведал зла, жил в своем унылом мирке, даже когда меня бросила жена, пока не узнал, что мою дочь похитил орк.

Теперь предпочел промолчать Скорпио, артистично акцентируя свои действия, которые он совершал, занимаясь готовкой еды на огне.

— Мне собственно особо нечего рассказать, но зная, что для тебя молчание комфортнее беседы, то будет неудивительно, если мы снова предадимся ему, чего мне совершенно не хочется. Как я понимаю, тебе малоинтересны подробности моей скучной жизни. Не знаю, стоит ли мне рисковать, но учитывая, что ты немного разоткровенничался, вероятно, мы поговорим о чем-то еще, хотя бы на какие-то нейтральные темы, — отважился Семен.

— Лично мне ничего не интересно. Что тебя беспокоит? — уточнил Скорпио.

— Почему ты не хочешь жить в городе? Почему скрываешь лицо? — выпалил Семен.

— Только я начал тебе доверять, расчувствовался, а ты сразу рвешься в грудь ко мне заглянуть, желая увидеть шрамы на моем сердце, — нахмурился и раздосадовано покачал головой наемник, но вдруг иронично развел руками и на мгновение улыбнулся уголками рта, — Что ж с тобой сделаешь-то, раз тебе интересно? Вот почему лучше вообще ничего не говорить и всегда держать язык за зубами. Однако, несмотря на то, что я должен спасти твою дочь, мы действительно стали близки — ты веришь мне, ты понимаешь меня, ты нарушил правила и спас меня. Рассказывать о себе что-либо еще у меня нет никакого желания, но я покажу тебе текст, написанный одним моим знакомым эльбом, ты почитаешь, и все прояснится само собой.

— Нашим общим знакомым? — оживился Семен.

— Нет. Другой. Он поэт, мастер слова, — задумчиво заверил его наемник, — Мы познакомились с ним в трактире Бардрена, хотя он не завсегдатай. Скрыть от эльбов свою биографию мне не удается, но радует, что они никогда не задают лишних вопросов. Больше не задавай и ты, прочитав этот стих.

Скорпио расстегнул дорожную сумку, аккуратно достал из нее потрепанный листок бумаги и неуверенно протянул его портному. Семен с величайшим нетерпением приступил к чтению, желая поскорее узнать о том, что гнетет загадочного и скрытного наемника.

Эльбийский стих о благородном разбойнике

На новой планете нас ждала мясорубка.

Бойня. Нас перебили в ней в один миг.

Сквозь дым, крепко вцепившись за руку,

Сенатора живым привел к реке штурмовик.

— Здесь распростимся. Мои братья мертвы.

Меня больше нет, но я еще не покойник.

Нет мне прощенья — увы, остался в живых.

Кто я теперь?.. Благородный разбойник.

Нет ни дома, ни родных, ни бедной вдовы.

Да мы мечтали с ней воспитывать тройню!

Пусть на теле моем не видно ран пулевых,

Но даже от них не бывает так больно.

Клянусь, что буду мстить, пока не умру.

Враги поплатятся за ту кровавую бойню.

Сердце отдаю погребальному костру.

Кто я теперь?.. Благородный разбойник.

С ночных небес на меня смотрят звезды,

А моя рука сжимает окровавленный нож.

Пусть прольется дождь, омыв мои слезы,

Но когда он пройдет, они смоют дождь.

Безымянная река несет мои печали прочь.

Кровь не смыть! Зачем мне рукомойник?

Снова мой нож раскрасил ею эту ночь.

Кто я теперь?.. Благородный разбойник.

Мой голод не утолит жаркое из полевки,

Не прельщают меня и пиры Рединфорта.

Под барханом похоронена моя винтовка.

Идеальная заточка ножа — залог комфорта.

Бьет молотом кузнец, а рыболовы плывут,