Легенды и сказы лесной стороны

Каленый новые гнезда-формочки и печатные прянич-

ные доски готовили. Пряники городецкие стали еще

вкуснее, рисунки на них задиристее и злее, а слова

такие, что царь, бояре и попы сна лишились. Любо

было людям на картинки поглядеть, как черти бояр

поджаривают, узнать, что попов клеймят грабителя-

ми и распутниками. Потому и раскупались пряники

нарасхват, не столько для еды, сколько для души.

Посоветовался царь с попами да боярами и распо-

рядился торговлю зловредными пряниками запретить,

а народу не дозволять их покупать и есть. Стали цар-

ские шиши да ярыжки по базарам шнырять, у людей

из рук крамольные пряники отнимать, народ в застен-

ки сажать и батожьем бить. Но проще было запре-

тить людям воздухом дышать, чем те городецкие пря-

ники покупать. Как узнали люди, что их любимый

пряник под опалой, стали без удержу его покупать,

а неизвестно кто и где не уставал его выпекать. На-

род все больше волновался и бунтовал. Поневоле при-

шлось царю попа Никона из патриархов прогнать, а

непокорного Аввакума из Сибири вернуть, чтобы про-

стой народ утешить.

Только не на радость себе царь и церковники Ав-

вакума вернули. С возвращением протопопа совсем

запустели церкви в столице, потому что народу бы-

ла желанна и мила не вера, а воля. На церковном

соборе Аввакум паки возмущал народ, церковь пра-

вославную опять бранил вертепом разбойничьим, а

попов прощелыгами и распутниками. За такое буй-

ство Аввакума в цепи заковали, к студеному морю

увезли и в бревенчатую клетку-тюрьму на погибель

бросили.

А на городецких пряниках появились новые злые

картинки и слова против царя, бояр и попов. Царь

опять боярскую думу собрал. И решили не ловить тех

людей, кто пряники покупает да ест, а разыскать ли-

ходеев, что те зловредные пряники пекут. Поначалу

все царские шиши и ярыги по столице рыскали, вы-

нюхивали, откуда пряники привозят. Потом самый

хитрый, Старый Ярыга, с десятком шишей да ярыжек

за Волгу в Городец поехал, чтобы доподлинно разуз-

нать, кто пряниками народ мутит и будоражит.

Городецкий звонарь Ерофеич все в той же избуш-

ке у церковушки жил, когда надо, в колокола звонил.

Ерофеиха неустанно пряники пекла, а Данька ей в

том деле помогала — и на базаре торговала, и через

надежных дружков в столицу отправляла. Пряничное

дело бойко пошло. Мать-звонариха купила Даньке за

раденье новый сарафан цветной, да платок огневой,

да коты-башмаки с подковами. Городецкие умельцы

Фока и Лука не забывали вечерами в избушку зво-

наря заглянуть, Даньке подмигнуть и лишние пря-

ники для отправки забрать.

Вот как-то перед весенним праздником Ерофеиха

с Данькой много пряников напекли. Три корзины для

отправки в столицу сдали, а с остатками Данька на

свой базар вышла. Как раз в тот день по Городцу

царские шиши да ярыги рыскали, узнавали, кто пе-

чет запретные пряники. Вот видят они, что люди от-

куда-то пряники несут, не столь едят, сколь на них

глядят да царя с боярами ругают. Вдруг песенку в

калашном ряду услыхали:

Ой, пряники медовые,

Мягкие, фунтовые,

Не жуй, не глотай,

Только брови поднимай!

Ой, для малых ребятишек,

Для девчонок и парнишек,

Шалунам, озорникам

И беззубым старикам!

Сами печем, отдаем нипочем —

С пылу, с жару, алтын за пару!

Окружили царские ярыги прянишницу, схватили и

в приказ на допрос поволокли. Как нарочно, им на-

встречу Лука да Фока подвернулись, на харчевню

ярыгам кивнули и шепнули, что в том доме уха из

стерлядей и осетрина заливная хороши и дешевы, а

сусло-брагу и совсем задаром можно пить. Ярыжки и

шиши все голодные были, в харчевню ввалились

Даньку в угол посадили и столом задвинули. И, пока

им еду да питье припасали, стали у девки допыты-

ваться, кто в Городце незаконные пряники печет. Не

испугалась Данька и смело Старому Ярыге такое вы-

палила: «Да, чай, сама не маленькая. Чай, сама пек-

ла!» Но хитрый старик не унимался: «А где та изба

да печка, что на всю Русь озорные непотребные пря-

ники печет?» Данька и тут не сробела и так Ярыге

ответила: «На родине моей родной матушки, в род-

ном селе, за синим лесом, под синим небом, у чиста

поля, у Синя камня. Утром выйдешь, к ночи добре-

дешь!»

Пока прянишница ярыгам зубы заговаривала,

Лука да Фока с хозяйкой харчевни словом переки-

нулись, с хозяином перешепнулись. Потом к ярыгам

подсели и сказали, что эта девка с пряниками и вправ-

ду откуда-то из-за леса появляется. Тут царским лю-

дям на стол уху подали, и осетрину, и вино зеленое,

и брагу-сусло ядреную. Когда все наелись да напи-

лись, Старый Ярыга приказал лошадей в повозки за-

прягать, чтобы всем скакать туда, где девка пряники

печет. А Лука Гром да Фока Каленый глиняную бу-

тыль в прутяной корзине из харчевни вынесли и в

повозку Старому Ярыге поставили, на тот случай, ес-

ли в дороге жажда доймет.

И поскакали царские люди за синий лес, туда, где,

по слухам, пряничное заведение было. Даньку на пе-

реднюю повозку рядом со Старым Ярыгой посадили,

чтобы дорогу показывала. На сороковой версте лес-