Легенды Ицкарона. Сказка о пропавшей жрице

— Спит, — выдохнул я, грузно опираясь на край телеги — мои ноги были словно ватой набиты и плохо меня держали. — У нее бывает, когда много сил потратит. Поспит и проснется. Очень голодная. Так говоришь, мы его побили?

Память с трудом возвращалась ко мне. Я начал вспоминать, как голем освободился от «Кандалов», как ударил Сонечку. Потом, судя по всему, я начал бредить — никак иначе мои дальнейшие воспоминания объяснить было нельзя.

— Еще как! — ответила Лу. — Он ели-ели ноги унес. Все грозился, что вернется и отомстит, но я не верю, что он вернется. Уж очень вы крепко его побили!

Таак…

— Кто грозился? Голем? — уточнил я у ведьмы.

— Атай. Ну и голем тоже. А у вас очень красивый бог, вы знаете? Рога — закачаешься. У дадзе — так себе, хоть и сильный, а у вас — красивый!

Таак…

— Будет лучше, если ты мне подробно расскажешь, о том, что здесь видела, — сказал я, между делом нащупывая у Сонечки на шее сонную артерию. Лучше самому убедиться, что сердце химеры бьется.

— Да мне и рассказывать почти что нечего, — огорченно покачала головой ведьма. — Я начало пропустила, ранами Пу занималась. А потом, когда на шум голову подняла, дадзе и ее бог дрались с Атаем, а вы и ваш бог стояли в стороне и подбадривали их. А когда Атай побежал, вы ему вслед свистели. А потом бог дадзе ушел, она сразу обмякла, вы с вашим богом ее подхватили и на повозку отнесли. А потом и ваш бог тоже ушел, вы вдруг осели на землю и сознание потеряли. Я пыталась вас в чувство привести, но не могла. Пришлось специально для вас зелье одно секретное приготовить, его рецепту меня мастер Фу научил. Он говорил, что оно и мертвого поднимет, и чтобы я никому-никому рецепт не рассказывала, разве что своей лучшей ученице или ученику, если у меня будут ученики, конечно. Я его на дадзе попробовала — никакого эффекта, а вам помогло.

Сонная артерия Сонечки под моими пальцами чуть заметно дернулась. Ну, хоть что-то хорошо.

— Какие боги, о чем ты говоришь? — спросил я у ведьмы, направляясь к лошади, которая паслась шагах в семи от нас — видимо ведьма ее выпрягла, а я собирался впрячь ее обратно в повозку.

— Ну как же… ваш — высокий, рыжий, рога шикарные, а крылья — как у орла. На лице глаза голубые, а на плечах — красные. А у дадзе — широкоплечий, высокий, сильный, сероглазый, молодой, а волосы как будто седые. Типичный суранец. А что, мы уезжаем?

— Уезжаем, — подтвердил я. — Надо уносить отсюда ноги. Тут, видимо, от болот испарения какие-то. Ты же наши вещи не распаковывала? Котелок на огне грела? Забирай его, поехали.

В голове все еще шумело, но в этот раз у меня не было цели самому прокладывать Дорогу, кого-то преследуя. Теперь мне надо было просто выехать на нее — это намного легче.

— А куда мы едем? — спросила Лу.

— В трактир какой-нибудь, — ответил я. — Сонечка очень голодная проснется, да и вообще, я хочу следующую ночь в кровати спать. И вымыться. Раз уж Анири мы не догнали…

— Ваш бог сказал, что и не догоним, — перебила меня Лу. — Просил вам передать, что годы и десятилетия пройдут, прежде чем вы ее увидите. Что лучше вам поисками Лары Уиллис заняться вместо того, чтобы всякими глупостями себе голову забивать.

— И все-то он знает, — пробормотал я.

Разумеется, все, что рассказывала Лу, имело логическое объяснение. Вот мы скоро выедем на Дорогу, доберемся по ней до хорошего постоянного двора, там я приму теплую ванную, поужинаю, шум в голове поуляжется, и я обязательно найду его — это самое логическое объяснение. А пока что думать об этом не стану. Ни к месту это.

— А с песцом что? — поинтересовался я.

— Жив, но очень плох, — ответила Лу. — Я ничего не могу с ним поделать. От Атая ему очень сильно досталось — живого места нет. Но тоже дышит и даже в сознание один раз приходил. Прощение у меня попросил, сказал, что я хорошая, и снова отключился. Вы не знаете, он сможет поправиться?

— Вообще-то у нас по демонам Сонечка специалист, — ответил я. — Насколько я понимаю эту систему, чтобы демон отрегенерировал, ему нужны соответствующие его профилю человеческие эманации. Он, кажется, из мошенников, значит, на постоялом дворе сможет подпитаться — каждый трактирщик всегда немного плут.

Однако Пу пришел в себя еще раньше — как раз когда мы выехали на Дорогу.

— Пу… — выдохнул он слабым голосом. — Простите господин Энжел, что так получилось. Песец как не удобно вышло. Но мне очень, очень надо было догнать Анири. У нее после заточения, видимо, голова кругом пошла. Как бы глупостей не наделала. Потому я и от вас убежал — чтобы ее догнать.

— И как, догнал? — полюбопытствовал я.

— Догнал, — вздохнул Пу. — Себе на хвост. Песец…

— Что такое?

— Это не я ее догнал, это Атай. Она, бедняжка, из сил выбилась, а он-то бронзовый, он сутками бежать может. Я очень вовремя прибежал, он ее почти что поймал. А тут я — и песец.

— Дай угадаю: ты его на себя отвлек, а она снова сбежала — и пу? — спросил я.

— Пу, — подтвердил он и тяжело вздохнул. — Я не в обиде, поймите. Но больно — песец.