Легенды Ицкарона. Сказка о пропавшей жрице

— В Лутом. Он, вообще-то, еще до того как Атай пришел, в Лутом хотел перебраться. Ему всегда казалось, что у нас его недооценивают. Нефритовая Принцесса отказала, Император, хоть и уважает, но на пирах приходится сидеть далеко не на самом почетном месте, сыновья и племянники Императора — так те вообще ни во что не ставят. А в Лутоме постоянно то мастабы строят, то каналы роют, то плотины мастерят. Но все как-то откладывал. Бог — это не человек, который в мешок барахлишко уложил и песец. Богу переезжать всегда непросто. Верующие нужны, да не абы какие, а самые ортодоксальные. Миссионеры и пророки. А пророком разве от хорошей жизни станешь? Хороший пророк обязательно гоним должен быть. Чтобы ни кола, ни двора. Таких в мирное время не найти. У кого семья, у кого работа, у кого соседи хорошие. А потом Атай пришел — и сразу у многих земля под пятками гореть стала. Шу Цзы под это дело и переселился.

— А монетки, значит, он тоже с собой забрал? — уточнил я.

— Ну, хвост на отсечение не дам, но как их ему не забрать? Такая ценность! Если сундук с куакоуйтэ где и находится — то это в Лутоме. Ну, или еще где-нибудь, но попал туда из Лутома — пу! Следы там надо искать.

Мне вдруг вспомнились, что Фьюарин рассказывала о статуях в комнате, где она нашла Лару Уиллис. Конечно, хвост Пу я на отсечение бы не дал, но все же очень даже могло быть, что статуи эти — как раз те самые Воскрешенные. Если это так, то и гробница, скорее всего, какого-нибудь жреца Шу Цзы. Может быть, того самого, который руководил исходом шуцзыстов из Катая в Лутом. Как, кстати, его звали?

— А этот Шу Цзы человеческие тела использовал или наподобие тебя? — поинтересовался я.

— Нет, таких, как я, не так много было, — ответил Пу. — Лун Бо, Хвань Гай, Сунь Укур, Катасай Хе… Ну, если самых известных брать. А Шу Цзы в жрецах воплощался. Его последнего жреца, с которым я знаком был, звали Ону Бири, кажется.

Это имя мне ничего не сказало. Как и имя самого Шу Цзы. Само по себе это ничего не значило — в Лутоме свой пантеон, а я даже Ицкаронских богов далеко не всех знаю. Вряд ли их вообще всех кто-то знает, разве что какой-нибудь жрец Библиотекаря выбрал этот предмет в качестве своего хобби. Что до лутомских богов, то их гораздо меньше, чем у нас, но кто там и за что отвечает, я никогда не интересовался. Конечно, некоторых я знаю, тех, что у всех на слуху: Рара — солнечного бога, как наш Идра, Астру — коллегу Гламуры, Этота — он у них что-то вроде нашего Библиотекаря, ну и Бастиану — аналога нашей Селины. Последнюю — исключительно потому, что девушка моего брата Криса и моя хорошая знакомая Бастиана названа как раз в честь лутомской богини.

Как бы там не было, следы Шу Цзы и сундука с куакоуйтэ следовало теперь искать в Лутоме. Ну что же, остается надеяться, наше пребывание в стране пирамид будет более приятным, чем в Катае. Во всяком случае, там магов не преследуют, разрешают верить во что угодно, и, вообще, народ гораздо терпимее относится как к чужакам, так и к видовому разнообразию. Не удивительно, ведь люди, которые хому хомо сапиенсы, составляют в лучшем случае половину местного населения, причем половину, не обладающую какими-то привилегиями. Там много зверолюдов, не так много, как на Янтарных Островах, конечно, но поболее чем в Тропикане; немало гномов — в южной, горной части страны; встречаются и эльфы, и бураты, и оборотни — на севере, где Лутом граничит с княжествами Лесного Союза. Говорят, именно в Лутоме когда-то очень-очень давно было царство драконов; впрочем, сейчас их там не больше, чем в Суранской империи, то есть почти не осталось.

— Значит нам дорога в Лутом, — подытожил я. — Ну что же, как только Сонечка проснется — так сразу и отправимся. Так, переходим к следующему вопросу. Как мне понимать твою попытку к бегству?

— Я же вам объяснял, — ответил песец. — Я не от вас убегал, а Анири догнать хотел.

— А догнав, вернулся бы обратно? — спросил я, поймав его взгляд.

Он моргнул и отвел глаза в сторону.

— То есть все-таки пытался сбежать, — резюмировал я. — Нехорошо…

— А разве хорошо ждать, когда тебя в подземельные выпинут? — прогнусавил Пу.

— Это дискуссионный вопрос, — сказал я. — А с какой целью ты вообще ее освободил? У меня сложилось впечатление, что она себя как-то не так повела, как ты от нее ожидал. Значит, у тебя на нее были какие-то планы.

Песец отвечать не торопился — размышлял, должно быть, солгать или сказать правду.

— Только не говори, что скучал по ней или что так ее любишь, что жить без нее не можешь, — предупредил я его. — Если уж будешь врать, то ври правдоподобно, чтобы жрец Малина тебе поверил.

Песец поморщился.